Жаркое лето 1956 года… Каким оно было в парке культуры и отдыха Бобруйска

На обороте любительской фотографии, увиденной в каком-то семейном альбоме и сделанной в 1951 году в бобруйском парке, рукой одной из изображенных на ней девушек написано: «Сад последних надежд». Конечно, фраза шутливая, так как взята в кавычки, но слово-то употреблено старое, а не «парк». Значит, живы были традиции! Не пустовали в старинном парке открытая эстрада и летний кинотеатр, качели и игровые залы, где люди довольно культурно отдыхали. Городской сад, как до и после войны называли парк культуры и отдыха, у нас находился на Пушкинской улице и сейчас называется детским парком.

Все так же играл духовой оркестр

Конечно, больше всего притягивала в горсаду бобруйчан танцевальная площадка-пятачок с игравшим на ней в выходные дни оркестром. Плыли над деревьями мелодии популярных вальсов и танго, и, пожалуй, чаще других – «В городском саду играет духовой оркестр…». Музыкальный коллектив был самым представительным подразделением в парке. Кроме дирижера, в его состав входили тринадцать музыкантов 1-й, 2-й и 3-й категории. Категорийность их обозначала не только уровень мастерства, но и размер зарплаты. Например, разница между окладами дирижера и оркестрантов первой категории выражалась 50 рублями, коллеги второй категории получали на сотню меньше от стоявших на ступеньку выше и на столько же меньше предыдущих оценивалась работа «третьеразрядников».

В соответствии с таким штатным расписанием ровно 65 лет назад создавали приподнятое настроение бобруйчан и гостей города на парковой танцплощадке Леонид Борисович Князев и Василий Федорович Корчагин, Иосиф Григорьевич Годин и Викентий Иванович Хоронеко, Александр Григорьевич Каплан и Исаак Нисонович Голуб,  Лазарь Лейбович Красильщиков и Мордух Гиршевич Альтшулер,  Липа Ицкович Борд и Зяма Юделевич Голынский,  Хоня Вульфович Вольфсон,  Пинхус Гиршевич Эпштейн и Моисей Айзикович Годин под управлением Антона Юльяновича Чернушевича.

Как вспоминал коренной бобруйчанин и председатель городского клуба «Кіраўнік» Игорь Владимирович Козловский, посещение танцев в парке было едва ли не обязательным ритуалом выходных дней наших земляков. Воскресным вечером пары кружили по периметру танцплощадки, со взлетавших в воздух  качелей раздавались возгласы девушек. А в понедельник одноклассник по фамилии Важник хвастал перед Игорем и другими школьниками собранными под качелями трофеями – зажигалкой, ножичком, расческой…

От борта в среднюю лузу

Менее способные к танцам и отношениям с дамами мужчины проводили время за игрой в бильярд. Обслуживали игроков за малым и большим столами, вели счет в партиях специальные люди – маркеры Алексей Петрович Кокарев и Владимир Степанович Касперович. Естественно, приходили покатать шары многие их знакомые и друзья, которым они делали приятные уступки, «за счет заведения» допуская бесплатно к игре. Но и директор парка был на страже – контролировал процесс в самое неожиданное время. Так, в праздничные дни 2 и 3 мая 1956 года он обнаружил, что бильярдные столы «были предоставлены посетителям без билетов».

Так же естественно на следующий день появился приказ директора с объявлением Кокареву А.П. выговора и предупреждением, «что в случае повторения подобных явлений будут приняты более строгие меры, вплоть до снятия с работы». И они не заставили себя долго ждать: в середине июля того же года маркер вновь согрешил, чем вызвал новый приказ руководителя парка. В нем, как перед победным шаром в лузу, он зафиксировал: «… В последний раз предупреждаю т.Кокарева А.П., что при обнаружении играющих в биллиард без билетов он будет снят с работы». Не прошло и месяца, как толерантность директора сошла на нет и он, держа письменно данное слово, уволил нерадивого маркера.

Вот такое кино

Как и во всей великой стране, в городском парке Бобруйска важнейшим из искусств являлось, конечно, кино. Крутил ленты 65 лет тому назад киномеханик Павел Макарович Лис, принятый на должность «по совместительству с оплатой 225 рублей в месяц». Был у него и совместитель-помощник – Борис Григорьевич Горелик, работавший за 150 рублей в месяц. Однако с наступлением холодов в октябре их, как и других сезонных сотрудников, увольняли, так как демонстрировались фильмы на открытой эстраде.

Но летним вечером 4 июля 1956-го зрители активно заполняли  места на скамейках перед эстрадой – давали картину «Свет любви». Кто же думал, что на такой романтический сеанс придет проверка из горфинотдела. А она, не взирая на захватывающий сюжет, выявила присутствие на просмотре 28 зрителей без билетов. Более того, дальнейшее расследование показало, что «на кинофильм были допущены члены семей работников парка и оперативные работники милиции в гражданской форме одежды».

Естественно, нарушения не остались без реагирования администрации парка. Контролер Рива Бейнусовна Давидкович, например, была предупреждена о необходимости строго соблюдать правила «допуска зрителей на эстраду и что за нарушение их она будет привлечена к строгой ответственности». Ее коллеге Анне Макаровне Букас был объявлен выговор, а все остальные контролеры были предупреждены, что за недобросовестное отношение к своим служебным обязанностям будут подвергаться мерам ответственности вплоть до снятия с работы.

Затейники были еще те…

Однако мелкими погрешностями следует считать нарушения представителей кинопроката по сравнению с проявлениями недисциплинированности в среде основного контингента парка – массовиков, музыкантов, иных причастных к профессиям «свободных художников ». По уровню зарплат они входили в элиту сотрудников, но под воздействием творческих наклонностей и свежего воздуха позволяли себе довольно легкие отношения с алкоголем. И хотя директив № 1 тогда не существовало, руководитель учреждения культуры в свойственной ему манере разбирался с провинившимися жестко.

Так, музыкант первой категории Василий Федорович Корчагин за систематическое появление на работе в нетрезвом виде и невыход 27 июля ровно 65 лет назад был уволен и рассчитан несмотря на свою героическую фамилию. Благо, место маэстро долго не пустовало и в оркестр был принят  Викентий Иванович Хоронеко. За двукратное появление на работе в нетрезвом виде музыкант второй категории Лазарь Лейбович Красильщиков тоже схлопотал выговор и был предупрежден о реальной перспективе увольнения в случае повторения подобного прецедента. Тем не менее, то ли провинившийся встал на правильный путь, то ли был вызываемым на «бис» любимцем публики, а может, и по обеим причинам, но дирижер оркестра А.Ю.Чернушевич ходатайствовал перед руководством парка о переводе виртуоза в первую категорию.

И если духовики выпивали, как можно предположить, для творческого вдохновения, то массовики парка были более затейливы в предвкушении возлияний. Не где-нибудь за кулисами, спешно разлив чекушечку, а в стационарных условиях закусочной получал новый творческий импульс, например, Симон Гиршевич Вайнер, месяца не прошло как получивший должность массовика в горпарке. Организатор культуры и отдыха поднял дебош в общественном месте и закономерно оказался в отделении милиции. Более того, вечером того же дня он умудрился под невыветрившимися парами нанести оскорбление сослуживице – контролеру парка Ольге Степановне Никулиной… Приняв все это во внимание, директор вынес вердикт: «За антиморальные поступки, компрометирующие работника парка, и появление на работе в нетрезвом состоянии массовика Вайнера С.Г. уволить с работы с 13 июля 1956 года».

Танцплощадке под снежком снился вальс…

Наверно, не очень расстроился наш массовик-затейник – ведь сезон неизбежно подходил к концу и практически все его коллеги тоже расставались с рабочими местами под сенью деревьев в старом городском саду на Пушкинской. Грустили без музыки, качелей и кино на открытом воздухе в уютном местечке Бобруйска его жители. И только с наступлением зимы улучшалось настроение бобруйчан, так как несколько оживал парк, в котором летние развлечения уступали место катанию на заливаемом с первыми морозами катке. Специально на сезон принимался заливщик катка, обязанности которого в 1956-1957 годах выполняла, например, Ольга Алексеевна Шевелева.

Обеспечивал процесс отдыха под деревьями в снежных шапках небольшой, в сравнении с летним, персонал. Продавала квитки и считала кассу Фаина Борисовна Свириденко, проверяла билеты Муся Хаимовна Кравецкая, выдавала коньки на прокат Вера Михайловна Зайцева, иногда менял электролампочки надо льдом и в аллеях Иван Леонтьевич Врублевский. И почти как летом на танцплощадке, кружились на катке наши земляки на снегурках и беговых «ножах». Только музыка из репродуктора не могла заменить мелодии живого духового оркестра…