Страницы истории художественной жизни Бобруйска

Бобруйский художественный музей продолжает работу по поиску материалов о творчестве художников послевоенного поколения, входивших в Товарищество художников Бобруйской области. Мы представляем выставку произведений Павла Тимофеевича Костко (1920 – 1985), интересного живописца, основываясь на итогах архивной и исследовательской работы, сотрудничества художественного музея с сыном художника А.П. Костко и Бобруйским краеведческим музеем.Биография Павла Костко, на первый взгляд, обыкновенна, как, в общем-то, судьбы большинства его сверстников. Родился в трудовой семье, с детства был приучен работать, учился в обычной школе, терпеливо сносил трудности и лишения – всё как у всех. И, казалось бы, будущее было предопределено: рабочая профессия, завод... Люди всегда и везде предпочитают выбирать надёжные перспективы, понятные и позволяющие уверенно смотреть в будущее. Наверное, потому в те времена профессиям инженера, врача, учителя, квалифицированного рабочего отдавали предпочтение легко и с удовольствием. Страна активно развивалась и люди с подобной специализацией всегда были востребованы.

Однако, выпускник Средней школы №3 г. Бобруйска Павел Костко посчитал возможным нарушить стереотип. Стать актёром или художником – это уже лотерея, в которой выигрывают единицы. Однако Павел этот выбор сделал. В том было стремление реализовать нечто сокрытое, выделявшее его среди сверстников и необъяснимое даже для самого себя. Мальчишка не может знать, чем он будет заниматься, став художником. Было движение за мечтой, желание рисовать и всегда при себе альбом с карандашами. Ну и необходимо заметить, что в Бобруйске 1930-х гг. было у кого учиться: в доме Коммуны на Пушкинской жил Семён Захарович Шуб, участник первых республиканских художественных выставок, вернулся  после окончания Витебского училища и преподавал в Доме пионеров Евгений Александрович Ярмолкевич, были и другие, менее известные художники.После школы Костко подал документы в Витебское художественное училище, единственное учебное заведение подобного профиля в предвоенной БССР, успешно сдал экзамены и был зачислен по условиям конкурса. 2-ая половина 1930-х для Витебского училища были в целом позитивные годы, о том можно судить по фамилиям преподавателей и учащихся. Продолжал работать Юдаль Пэн. Появилась плеяда молодых талантливых педагогов, среди которых Иван Ахремчик, Валентин Дежиц, Лев Лейтман, Фёдор Фогт ... В каждом выпуске – будущие знаменитости белорусского искусства. В одной группе с Костко учился Адольф Гугель, на старших курсах занимались Владимир Домарад, Валериана Жолток, Павел Масленников, Сергей Селиханов. На год позже училась Раиса Кудревич. В 1939-40 на отделении скульптуры обучался Василь Быков. И подобных имён можно привести ещё много. Реализованный талант всегда соединён с колоссальным трудолюбием и именно они, будущие знаменитости, всегда задают тон и создают атмосферу творческого горения, поднимают общий уровень обучения. В такой среде оказался Костко, в ней проходило становление будущего художника.

Примечательно и то, что в Витебском художественном училище этого периода учились около десятка бобруйчан. Так что, было с кем общаться в Витебске и взаимодействовать по возвращении домой. Выпускники Витебского училища, и это общая особенность, получали серьёзное профессиональное образование и потому, по собственному предпочтению, могли работать в разных техниках и жанрах: акварелью, маслом, пастелью, писали портреты, пейзажи, сюжетные картины. Универсальность приобретённых навыков мы видим на примере творчества не только Костко, но и других художников, прошедших курс в Витебском училище в предвоенные годы. Правда, Павлу завершить образование не удалось. В 1940 году, за два месяца до окончания училища, его призвали в армию. А потом была война.

Это удивительно, но Костко прошёл всю войну от начала до конца, участвовал в составе гаубичного артиллерийского полка во многих известных кровопролитных битвах и остался цел, даже не был ранен. А его боевой путь впечатляет: встретил войну в Западной Украине, затем была оборона Киева и Харькова, битва под Ельней, в которой в живых осталось 26 бойцов из 2500 списочного состава полка. Потом были Сталинград и сражение под Прохоровкой и долгий путь освобождения страны. О таких везучих говорят: родился в рубашке. За ратные труды Павел Костко был награждён двумя орденами Красной Звезды и медалями. В войну орден Красной Звезды часто называли «солдатским орденом» и младший состав награждали исключительно за личное мужество и героизм, – замечательная характеристика для нашего героя. А закончил войну в Чехословакии и в сентябре 45-го вернулся домой.Первое время в послевоенном Бобруйске Павел трудился «вольным» художником. Чтобы заработать на жизнь, занимался самой разной, часто около художественной работой. При этом писал этюды, а иногда на заказ – копии с известных картин. Общаться с коллегами было легко, так или иначе все друг друга знали, тем более многие были выпускниками Витебского училища. Художественная жизнь в городе постепенно пробуждалась и, к моменту создания в 1948 году Товарищества художников Бобруйской области, Костко был готов к показу своих работ на выставках. Тогда же в 1948 году (первый документально подтверждённый факт) он принял участие в выставке, организованной Бобруйским областным Домом народного творчества, представил пейзажи акварелью и маслом. Отныне Павел Костко среди наиболее активных участников всех творческих мероприятий. Правда, до первой профессиональной выставки в Бобруйске было ещё три года.Но была и сложность, мешавшая творчеству не только Костко, но практически всех художников послевоенного поколения. После Победы жизнь довелось начинать практически с ноля: создавать семьи, решать жилищные проблемы, поднимать детей, поддерживать престарелых родителей. Художники зарабатывали изготовлением различной агитационной продукции, которая требовалась в больших количествах и неплохо оплачивалась. Это занимало основное время, а на творчество оставались выходные, да и то не все. С момента создания в 1950 году и до самой пенсии Костко трудился в художественно-производственных мастерских Бобруйска. Будучи человеком инициативным, активно участвовал в жизни сообщества художников и в деятельности изостудии при мастерских, выполнял различные общественные нагрузки и функции. Его имя постоянно упоминается в газетных отчётах о выставках с высокой оценкой представляемых произведений.Творчество художника лучше всего открывается на персональной выставке, особенно когда можно увидеть произведения  разных периодов и есть возможность расположить работы в хронологическом порядке. Тогда заметны интересы автора к жанрам и темам, связь с событиями его собственной жизни, увлечения определённой проблематикой, художественными стилями и традициями.Костко довольно редко обращался к сюжетной картине. Сюжеты для его живописных историй, которые мы имеем возможность рассмотреть, достаточно закономерны. Например, виденные им  на фронтовых дорогах регулировщицы. Элегантные девушки в военной форме не могли не оставить впечатлений в сознании молодого солдата. Или работа «Наши вернулись» – событие, безусловно, многократно пережитое чувственно во времена победных продвижений армии. Но, как уже говорили ранее, сюжетные произведения в творчестве Костко немногочисленны и, вероятно, не слишком увлекали художника.

Другое дело – пейзаж, ставший для него основным жанром. О профессионализме в искусстве можно судить по многим критериям. Пейзаж требует от живописца серьёзной технической основы и не только знаний, но более мышления цветом. Костко пишет с опорой на некоторый свой предпочтительный набор цветовых отношений, работает по колориту довольно сдержанно, добиваясь нужного звучания каждого мазка и, при этом, почти не проявляя собственную эмоциональность. Краски накладывает смело, широкими пастозными мазками. О его этюдах можно сказать: пишет как дышит.

Он обращается к городским пейзажам, иногда – к изображению отстраивающихся в городе производств, но наиболее интересны для живописца образы родной природы, притягательной в своей нетронутости, тишине и чистоте. Вероятно, четыре долгих года войны научили Костко ценить безмолвие и первозданность окрестных пейзажей, ровное и понятное течение бытия: за весной лето, за летом – осень…

Художника привлекает всё: деревья, травы, зеркальная гладь воды, облака, плывущие в небе. Серость пейзажей средней полосы он разнообразит по-своему. В его произведениях неоднократно встречается приём, – изображение пейзажа в лучах закатного солнца. Оттенками заката автор обогащает летние лесные пейзажи, используя всё многообразие сочетаний зелёного с красным. В 1953 году на Республиканской выставке в Окружном Доме офицеров в Минске словами «Свежо и живописно…» оценена его работа «Закат в лесу». К слову сказать, в экспозиции выставки было шесть работ Костко, а натюрморт «Грибы» даже был приобретён государственной закупочной комиссией.

Не менее привлекателен снег в закатном солнце в работе «Снегири», воздух, напоённый багряными лучами, порхающие птицы. Само по себе то, что пейзажи Костко регулярно отмечали на выставках искусствоведы и журналисты, дополнительно свидетельствует о серьёзной базовой подготовке живописца, что мы так же видим на примере множества его работ на выставке в художественном музее.

О предпочтениях художника говорят и натюрморты. Костко редко пишет композиции из красивых нарядных вещей, не пользуется «гладкописной» техникой. Его подход близок к «шарденовскому», предметы подбираются на основе конкретных, близких и понятных автору цветовых и фактурных сочетаний: бронзы и стекла, керамики и ткани, привлекает форма и матовый блеск овощей и фруктов. Некоторые натюрморты пишет явно спонтанно, привлечённый чем-то неожиданно для него интересным, как, например, композиция «Грибы», привлекательная для художника тема. К числу наиболее удачных работ относятся «Сирень» и «Натюрморт со ступкой».Портретный жанр в творчестве Костко представлен единичными произведениями, более всего портретами жены и детей. «Портрет жены» художником решён необычно. Освещением героини стали отсветы жара горящей печи. Её лицо сосредоточено, но не напряжено, взгляд направлен в сторону, можно сказать, – портрет с сюжетом. В сравнении с ним, образ сына по композиции более камерный, выполнен свободно с использованием довольно резких контрастов основных тонов. В технике автора привлекает «лепка» лица открытыми мазками.

С портретным жанром в биографии художника имел место необычный и любопытный факт. В самом начале 1950-х гг. он стажировался на специальных курсах в Москве, по завершении которых получил свидетельство, дававшее ему право писать портреты вождей, Ленина и Сталина.

Жизнь на самом деле пролетает быстро. Незаметно подходит сорок лет, потом пятьдесят. Изменились мастерские, появилось много молодых художников, старшие постепенно уступали свои позиции. С выходом в 1980 году на пенсию, а так происходило со многими его коллегами по мастерским, появилось свободное время и Костко стал больше работать творчески, писать натурные этюды и натюрморты. Писать для себя, для удовольствия, выкладывая на холсты весь приобретённый за десятилетия опыт, воспроизводя собственные открытия и размышления о ремесле. Именно это более всего и привлекло нас в его работах последних лет. К сожалению, этих лет оказалось немного.

Бобруйские художники помнят Павла Костко. Помнят как человека ответственного, никогда не забывавшего о деле, всегда в точности выполнявшего обязательства; как старшего товарища, у которого было чему поучиться и в профессии, и в жизни; как домовитого и хлебосольного хозяина; для многих друга, открытого и готового помочь тем, кто рядом. Тепло вспоминают, от души.

Художники старшего поколения жили активно. Те из них, что прошли сквозь огонь войны, и Костко из их числа, знали цену жизни, дорожили тем, что у них было. Вне работы много общались, дружили, поддерживали друг друга, регулярными были экскурсионные поездки в самые разные места огромной страны, пикники на природе с шашлыками и этюдниками, субботники и многое другое. Об этом мы знаем по многочисленным фотографиям и воспоминаниям. На коллективных снимках среди бобруйских художников легко узнаётся невысокий худощавый человек с горделиво приподнятой головой, художник Павел Тимофеевич Костко, один из тех, кто заслуживает, чтобы его помнили.

Геннадий Благутин старший научный сотрудник Бобруйский художественный музей