В двери магазина веселой гурьбой ввалились девушки из ближайшего колледжа, которых любезно пропускали вперед такие же развеселые парни, не заметившие пережидавшую их вход в тамбуре старушку… За столиком в кафе человек интеллигентного вида с хлебом в одной руке и ложкой в другой ел так, что звуки из его рта не давали повода усомниться во вкусовых качествах супа и ласкали, наверно, слух шеф-повара на кухне.

Ну и что тут такого? – если не скажет, то подумает едва ли не каждый второй бобруйчанин. В том смысле, что ничего страшного не происходит. Между тем, хоть Антон Павлович Чехов и утверждал, что «Хорошее воспитание не в том, что ты не прольешь соуса на скатерть, а в том, что ты не заметишь, если это сделает кто-нибудь другой», но он же сам и вывел несколько формул воспитанности, подметив очень важные мелочи человеческой натуры. По мнению великого писателя и человека, воспитанные люди «прощают и шум, и холод, и пережаренное мясо, и остроты, и присутствие в их жилье посторонних», «платят долги», «не рисуются», «не говорят: меня не понимают!». Воспитанных людей, по Чехову, «не занимают такие фальшивые бриллианты, как знакомство со знаменитостями, восторг встреченного в салоне, известность по портерным». Так получилось, что всебелорусский прошлый Год культуры в нынешнем сделал культурной столицей страны наш прекрасный город на Березине. Помнится, тогда не раз подчеркивалось, что культура народа проявляется не только в его литературе, зодчестве, сценических искусствах, живописи и ваянии – не менее показательны в этом отношении производство, сфера услуг, быт, манеры и поведение человека. И если перемены в культуре производства с его фирменной спецодеждой на каждом заводе, с ужесточением отношения к пьянству, с улучшением упаковки продукции более заметны, то в сфере услуг, сервиса зачастую далее внешних проявлений – «Добрый день, я могу вам чем-то помочь?» – в повышении уровня обслуживания пока не идут. Почему в одних магазинах доду- мались выделить отдельную кассу для расчета покупателей с количеством покупок не более пяти, а в других бабуля с пакетом молока и булочкой томится в очереди «закупившихся» на неделю? Почему в одной парикмахерской и журналы полистать, и телевизор посмотреть можно, а в другой и присесть негде? Разве так сегодня где-нибудь в Варшаве или Берлине? Наших нынче немало на просторах Западной Европы. Живут-поживают в Старом Свете художники и музыканты, таксисты и эпидермисты, андрологи и ихтиологи. Приобщаются к вечным ценностям и набираются ценного культурного опыта. Приезжают на побывку в родной город. И уже обнимаются при встречах, соприкасаясь не левыми, а правыми щеками. Стряхивают, постукивая указательным пальцем, а не щелчком, сигаретный пепел. В ресторане не кладут локти на стол…

Убеждаются, что и белорусы не лаптем щи хлебают, не с суконным рылом лезут в калашный ряд. А мы порой, в прыти своей «не отстать», бездумно повторяем и чужие ошибки. Намедни в театре интеллигентная мама увещевала раскапризничавшегося сына: «Нет, Егор, попкорна здесь нет, мы же не в кинотеатре…» Вот-вот вступящее в силу решение о безвизовом почти недельном пребывании в нашей стране иностранных гостей сулит расширение контактов белорусов с более просвещенной заграницей. Пять дней без визы – это хорошо! Гости нам покажут и укажут пробелы в нашем воспитании. Но неужели наши комплексы «школа-детсад», гимназии и колледжи не в состоянии воспитать и научить граждан страны, находящейся в центре Европы, жить по правилам, давно известным и принятым. Еще лучше, конечно, чтобы и цивилизованные страны откликнулись на белорусскую инициативу и ввели безвизовый въезд для нас – лучше европейскую культуру видеть, чем о ней только слышать. Пока же жвачка, пришедшая к нам «оттуда», на наших тротуарах проступает черными слезами нашего бескультурья…