К нам часто ходили гости. В такие моменты из глубин зала выносился нереально практичный раскладной «тот самый» стол, на него стелилась белоснежная скатерть, которая просто умоляла: «Достаньте хрусталь и фарфор!»

– Мам, можно?

– Нет, это для гостей.

– Так к нам же идут гости.

– Да какие это гости? Соседка, брат да свекровь, каждый день видимся.

И я понимал: чтобы фарфор и хрусталь покинули сервант, нужно было, чтобы, как минимум, королева Англии покинула резиденцию и заглянула на Черепичный, к маме в гости. Так было раньше, так есть и сейчас: купить, положить и ждать, когда начнется настоящая жизнь. Но почему та жизнь, которая сейчас, не в счет? Сплошное преодоление, состоящее из надежд и ожиданий. Вот, завтра мы бросим кусок вкусного мяса в фарфоровую тарелку и запьем его красным вином из хрустального бокала. Завтра мы достанем салатницу и настрогаем в нее оливье. Завтра мы наконец наденем подаренную золотую цепочку. Но не сегодня. Не сейчас.

Ведь чтобы понять, что жизнь такая, какая есть, и принадлежит тебе именно сегодня, а не завтра, нужно полностью переосмыслить все прошлое и прийти к выводу: из хрусталя можно было пить уже лет 10, а цепочку можно было носить и на работе. А это удар по психике. Лучше ждать завтра, и если это «завтра» не наступит, получится, что ты вроде как и не потерял ничего. Просто не дождался, подумаешь…

Эти люди, оттуда, из прекрасной эпохи, они такие. Они покупают красивые туфли и ждут, что наступит тот день, чтобы их можно было надеть. В их шифоньерах и шкафах десятками лежат новые полотенца, спальные наборы, белье – они тоже ждут своего звездного часа, но в итоге рассыпаются от времени, а не использования. Кольца, цепочки, заколки с янтарем, красивые ночные сорочки, блузки – им тоже не судьба появиться на человеке в обычный день. Они тоже ждут праздника, который наступит вот-вот: завтра.

Эти люди не готовы пользоваться тем, что есть, сейчас. Нужен повод. Сильный, большой, мощный.

…Мамина сестра часто присылала маме красивые вещи из-за границы. Я навсегда запомню эти моменты: вскрытая коробка килогаммов на 20 в 90-е годы являла собой настоящий клад. На мгновение в маминых глазах появлялся тот самый задорный блеск, присущий веснусчатому подростку, всю жизнь прожившему в деревне и мечтавшему о лучшей жизни.

Все детство и всю юность мама мечтала, что, когда вырастет, сможет себе позволить носить красивые вещи. Сможет услышать цокот своих, а не чужих каблуков. Сможет сделать шикарную прическу и набросить на плечи красивую шаль под цвет своих ярких глаз. Она примеряла нарядные, «кричащие» вещи из посылки, крутилась перед зеркалом, прикидывала, что можно будет с ними сделать, чтобы «подбить» по фигуре, рассказывала, как она наденет кофточку со стразами под шикарную юбку и… складывала все в шкаф. Просто брала и отодвигала свое «сейчас» на завтра. А много времени спустя, собираясь в гости, прикидывала эту новую кофточку на уже видавшую виды и снова откладывала назад. «Еще заляпаю или порву?» А может, просто время не пришло?

Моя мама откладывала не вещи назавтра. Она откладывала молодость на старость, откладывала сладкое на десерт, который все никак не наступал. Она отодвинула на потом всю жизнь и была не одна в том поколении, которое плевать хотело «на сейчас».

А потом она умерла. Внезапно, скоротечно, быстро. И тогда, стоя перед шкафом, битком набитым кофтами, блузками, куртками, шалями, рубашками, модными брюками и бельем, я вдруг понял, что ее «завтра» наступило. Выставляя на стол хрусталь, которому не суждено было зазвенеть от удара друг о друга, я осознал, что такое «завтра» может ждать каждого из нас. Мама хотела дождаться настоящей жизни, но не понимала, что ее нужно создавать самой, здесь и сейчас. И необязательно в хрустальном бокале должно пускать пузырьки шампанское, когда можно хлебнуть и яблочного компота. И не страшно, если на дорогой блузке появится пятно. И хорошо, если новые туфли перестанут цокать, стертые от хождения в магазин. А не превратятся в прах в кромешней тьме под дубовой доской.

Пора достать то, что мы отложили на завтра, и попробовать на вкус сегодняший день. Потому что лучшие времена мы, возможно, переживаем прямо сейчас.