Не стереть из памяти. Бобруйчанка Зоя Талай — живой свидетель геноцида белорусского народа в годы Великой Отечественной войны

Бобруйске создана рабочая группа по установлению фактов геноцида белорусского народа в годы Великой Отечественной войны. В настоящее время ведется работа с архивными документами, устанавливаются живые свидетели и потерпевшие от геноцида.

Начатый Генеральной прокуратурой уголовный процесс направлен на установление конкретных лиц из числа немецких захватчиков и их пособников, которым удалось избежать ответственности за убийства мирных жителей, издевательства и пытки над людьми в лагерях смерти и гетто, массовый угон населения в немецкое рабство. Отметим, что во время Великой Отечественной войны фашисты уничтожили в Беларуси 2 миллиона 357 тысяч мирных жителей
и военнопленных. За период оккупации в Бобруйске были уничтожены 44 тысячи военнопленных и 25 тысяч мирных жителей. Угнаны в Германию 15 тысяч человек.

83-летняя бобруйчанка Зоя ТАЛАЙ рассказала нам свою историю, где есть место фактам бесчеловечности фашистов и неоднократного чудесного спасения от гибели. Годы не стерли эти события из памяти, хоть тогда она была совсем ребенком.

Родилась героиня повествования в 1938 году в Бобруйске. Когда началась Великая Отечественная, отец, Константин Иванович, ушел на фронт, а мама, Клавдия Степановна – в партизаны. Перед этим в семье появилась на свет еще одна дочь, которую назвали Людмилой. Девочек отправили
к родителям матери в деревню Старая Шараевщина.

– То, что наша семья была связана с партизанами, знали многие. Видимо, какой-то предатель рассказал об этом. Немцы приехали и забрали меня, сестру, бабушку и дедушку. На дворе стоял 1943 год. Я помню, как нас везли. Была ранняя весна. В повозке сидели немец с автоматом, рядом с ним еще один и какой-то человек в гражданской одежде. Нас везли вдоль столбовой дороги мимо
кладбищ. Потом высадили на каком-то большом дворе, я предполагаю, что это была территория крепости. Там было очень много людей, особенно женщин с детьми. Мы сидели на земле, я была на
руках у дедушки, а сестра Мила – у бабушки. А потом подошел немец, схватил за руку бабушку и куда-то повел. Дедушка отвел нас в сторону и сказал не смотреть туда. Раздались выстрелы, и люди стали падать на землю. Нашу бабушку
расстреляли фактически у нас на глазах… Помню, как дедушка сидел и плакал. Сам он чудом избежал смерти – у оккупантов сломалась техника, а дедушка был мастер на все руки, ему удалось
устранить поломку, и его оттолкнули в сторону, дальше от остальных. Сколько мы так просидели во дворе, я не знаю. Но вскоре с сестрой нас забрали и отвели в какое-то помещение, где было очень много детей, которые сидели на голом
полу, – вспоминает Зоя Константиновна.

Долгие дни, наполненные неизвестностью, страхом и ожиданием беды, словно слились в один нескончаемый день. Девочкам неминуемо грозила гибель, но их спасло одно обстоятельство. Когда партизаны узнали, что дети попали в плен, они обратились к старосте деревни с просьбой вызволить из неволи сестер, и ему удалось их выкупить. Героиня повествования вспоминает, как однажды в помещение зашли немец и человек в гражданской форме, который назвал имена ее и сестры. Их вели по длинным коридорам, по пути им пришлось пройти через большую комнату, где стояли столы. На одном из них лежал ребенок, а над ним висела бутылочка с кровью… По детской наивности маленькая Зоя подумала, что это компот, и протянула ручки со словами: «Пить». После этого фашист ударил ее об стену, от чего
девочка потеряла сознание. Пришла в себя уже в доме у старосты. Потом она поняла, что ее и сестру ждала такая же участь, как того несчастного ребенка, из которого выкачали кровь… У старосты они пробыли несколько дней, долго оставаться там было нельзя. Затем детей приютила соседка напротив. За сараем у нее находился стог сена, и
она спрятала их в солому, проделав там дырку. А потом их отвезли в соседнюю деревню, разместив в одном из домов, куда позже пришла мама девочек.
Сперва они не узнали ее, но затем бросились к ней, обрадовавшись такой неожиданной встрече.

Вскоре сестры попали в партизанский отряд. Там они жили в землянке. Мама со своим родным братом ходила в разведку, выведывая важные сведения. Однажды снова из-за предательства немцы окружили их лагерь, была большая перестрелка. Девочки и на этот раз чудом избежали гибели – когда открылась дверь в землянку и раздалась автоматная очередь, дядя успел подбежать к девочкам и затолкать их под
лестницу.

– Многие тогда погибли, остальные разбежались по лесу. С мамой мы убежали подальше, просидев в зарослях до вечера. Помню, как хотелось кушать. А
на кустах распускались почки, и мама срывала их, а мы с руки ели. С нами были еще два ребенка, которых потом нашли родители. Вскоре мы услышали крики – люди искали тех, кто остался в живых, – рассказывает бобруйчанка.

Уцелевшие обосновались на новом месте, а через какое-то время мама с дядей отвезли девочек на аэродром, попросив летчика отправить их дальше от линии фронта. Девочек доставили в тыл.

Им пришлось жить в детском доме до освобождения Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков. После окончания Великой Отечественной войны мама сестер стала председателем колхоза. Им выделили корову, которая спасла их от голода в тяжелые годы
восстановления народного хозяйства.

В мирное время Зоя Талай получила педобразование, работала заведующим в дошкольных учреждениях Бобруйска. Ее сестра Людмила была оператором на пивзаводе, депутатом городского и районного Советов депутатов, имеет орден Трудового Красного Знамени.

Обращаемся ко всем жителям города с просьбой направлять в Бобруйский горисполком документы, материалы, заявления, иную информацию о действиях, совершенных немецкими оккупационными властями и их пособниками, иных фактах геноцида в исследуемый период времени. Эти сведения можно также сообщить по телефонам: 68-00-53, 68-00-60. Почтовый и электронный адрес: г. Бобруйск, пл. Ленина, 1, ideolog@bobruisk.by.