Между тем, новые гейзеры всплесков, а точнее, всплески гейзеров недовольства и возмущения наименованиями бобруйских улиц нет-нет да и вырываются наружу. Записные «патриоты» чаще выступают против Маркса, Энгельса, Ленина, Либкнехта, Володарского, Урицкого и иже с ними. Дескать, какое они отношение имели к нашему городу? Почему Бобруйск удостоился носить на уличных аншлагах столь громкие имена?
Самый простой ответ – так сложилось исторически. У нас в эпоху грез и прожектов мировой революции, у других – по другим, не менее эпохальным поводам. Те, кто интересуется и понимает предмет, даже благодарны такой народной историографии, сохраняющей память о действительно выдающихся людях и событиях. Так, в Париже, например, имя «Сталинград» носят площадь, бульвар и станция метро, в том же французском Лионе – антикварный рынок, в Брюсселе – проспект и отель, а в итальянской Болонье – центральная улица города. И даже молодым европейцам недосуг требовать изменения этих названий.
У нас же периодически просыпаются то «тутэйшыя», то «свядомыя», то националисты, то русофобы.

Причем политические шатуны появляются исключительно во время предвыборных обострений хронических эпизоотий борьбы за власть.

И начинают обвинять всех и вся: коммуняк, совков, прокремлевских и пропутинских чиновников в до сих пор имеющих место быть в городе на Березине улиц, носящих имена Чехова, Чайковского, Крупской, 50-летия Октября, не говоря об одиозных, на их взгляд, Свердлове, Дзержинском и других деятелях минувшего. Настоящим прорывом на топонимической целине стало, полагаю, присвоение названий безы­мянным улицам на территории закрытых прежде военных городков в Киселевичах и Бобруйской крепости. В первом появились на аншлагах имена героев Великой Отечественной, во втором – эпохи войны 1812 года. Считаю такой подход достойным продолжения – на новых улицах.
На улицах же с устоявшимися названиями следует разместить аннотации на постерах, как это сделано на Рокоссовского, Батова, Горелика, Ковзана и других магистралях нашего города. И уж если сказать в исторической справке будет нечего по поводу мотивации присвоения конкретного имени, то после общественного обсуждения его можно и сменить. Но таких будут единицы. Вдумчивый подход продемонстрировали власти города и в другом случае. Изменения коснулись следующих элементов улично-дорожной сети: «поселок 1 Мая» переименован в «улица 1 Мая»; «поселок Березина» – «улица Березина»; «поселок Дачный» – «улица Дачная»; «поселок Еловики» – «улица Еловики»; «поселок Заря» – «улица Заря»; «поселок Звезда» – «улица Звезда»;«поселок Керамичный» – «улица Керамичная»; «поселок Труда» – «переулок Труда»; «поселок Южный» – «улица Южная».
Конечно, здравый смысл, мера нужны во всем. У нас нет экзотических названий, как, например, в Гомеле «Гимназия №46 имени Блеза Паскаля» и «Гимназия №58 имени Ф.П. Гааза», но у нас есть колледжи имени Героя Советского Союза А.И. Черныша и народного учителя СССР А.Е. Ларина. Мы не увековечили пока память других заслуженных бобруйчан, но не избежали инфекций и эпидемий чужестранных наименований, в которых больше напрягает не чужое, а странное: «Техас», «Mart in», бесчисленные маркеты и шопы. Иноземные туристы, на которых уповает казна и нашего города, уезжают от своих пиццерий и тратторий, чтобы окунуться в невидаль дальних странствий, а попадают на нашей земле в «Ниагару», «Атланту» или «Амстердам». Можно только представить, как должны извернуться их сотрудники, чтобы что-то придумать об истории возникновения таких «креативных» названий.
Безусловно, изжили себя и находки далекого прошлого типа «Ветерок», «Прохлада», «Теремок», не дававшие ничего ни уму, ни сердцу. А уж всяких «Солнышек», «Колосков», «Родничков» только в сфере образования нашей страны найдешь не по одному в каждой области. И это там, где трудятся наиболее творческие, образованные, думающие профессионалы. Нет порой у нас привязки ни к географической местности, ни к национальной истории, ни к самобытным легендам. За любым названием, на мой взгляд, должна скрываться правдивая история, которую можно рассказать ребенку и в которую поверит взрослый.

Главное, чтобы не было у нас парков имени культуры и отдыха, дворцов имени искусства или домов имени обуви.

А Социалка и Дзержинка пусть остаются.