«Стекло» как итог супергеройской мистификации. Наш критик сходила в кино

Когда в околокиношной беседе появляется слово «супергерой», какой образ всплывает в мозгу обывателя? Правильно: молодой мужчина (реже – женщина) в трико и ярких трусах, который носится по условному мегаполису и, потрясая щитами/молотами/кулаками, наносит непоправимый урон антагонистам разной степени гнусности. DC и Marvel хорошо поработали над публикой в этом смысле. Все условности их вселенных прочно укоренились в сознании даже тех из нас, кто всем комиксам мира предпочтет томик стихов Бодлера. А что если на самом деле все не так просто, ярко и прозрачно, как обыватель привык видеть? А что если ему снова что-то недоговаривают?

Дэвид Данн (Брюс Уиллис) охотится на Орду, коалицию злобных личностей Кевина Крамба (Джеймс МакЭвой), объединившихся вокруг Зверя, двадцать четвертого персонажа в расщепленном сознании парня. Два суперчеловека сходятся в поединке и тут же оказываются в психиатрической лечебнице, где доктор Элли ­Стэпл (Сара Полсон) пытается довести до их воспаленного сознания, что они просто перечитали комиксов и поверили, что описанные в них ситуации возможны. Гуманный мозгоправ, в арсенале которой свето- и акватерапия для особо выдающихся пациентов, явно о чем-то умалчивает. В ситуацию вмешивается Мистер Стекло (Сэмюэл Л. Джексон), который, несмотря на сверхопеку, умудряется по ночам гулять по клинике и беседовать с безумцами, преследуя свои цели. Покинут ли ребята гостеприимные мягкие стены – вопрос времени, потому как охрана в лице полутора санитаров для троих буйных психов – это несерьезно.

Восемнадцать лет назад М. Найт Шьямалан снял «Неуязвимого» с Брюсом Уиллисом и Сэмюэлем Л. Джексоном. Сплав психологического триллера, драмы и детектива похож на историю о супергерое, как Эйфелева башня на фломастер.
Через шестнадцать лет появился «Сплит», длиннющая клаустрофобическая лента, в которой словосочетание «лики зла» получило более чем реальное воплощение усилиями Джеймса МакЭвоя. В обоих фильмах режиссер так или иначе подводил зрителя к мысли, что комиксы – это новые мифы, что супергерои и суперзлодеи ходят среди нас, пока однажды в них что-то не щелкнет. Но и тогда вы до последнего будете сомневаться в своих ощущениях. В конце концов, мифы же не с неба упали, что бы там кто ни говорил.

И тут появляется «Стекло», где персонажи порой несут полную ахинею, фирменные шьямалановские твисты нагло таращатся из каждого кадра, а происходящее напоминает откровенный стеб, многослойный и ироничный (особенно достается разным теориям заговора). Это фильм не о троих безумцах (или все-таки супергероях?) – это фильм о Шьямалане. О его пренебрежении текстом, о его игре с формой на грани безвкусицы, о его любви к затемнениям в кадре и некоторой растянутости повествования. Персонажи плетут друг против друга сложные многоходовки, отпускают ехидные реплики по поводу комиксовости сознания окружающих.

Ирина Русинович