Со студентами Бобруйску как-то не везло… В смысле собственной альма-матер, но они были здесь всегда

Cудя по архивным документам, наш город всегда мечтал обзавестись собственным высшим учебным заведением. Но не получалось. Тем не менее, бобруйчане не унывали. Они активно становились студентами университетов и институтов в других городах Российской империи. И никогда не забывали навещать малую родину. Поэтому здесь регулярно устраивались различные молодежные мероприятия, застрельщиками которых бывали попробовавшие столичной жизни воспитанники вузов. Читая газеты тех лет, можно подумать, что Бобруйск был поистине городом студенчества.

Однако и до революции у нас были лишь гимназии да разного рода школы. Поэтому весьма свежую струю при­вносили в местную жизнь слушатели и курсистки, пансионеры и институтки, приезжавшие к родителям отдохнуть от вгрызания в гранит наук. Радушно встречал студентов и родной город. Устраивал для них вечера отдыха и концерты, спектакли и кабаре. Как правило, на театральных подмостках в городском саду на Пушкинской улице перед гостями-земляками выступали лучшие артистические силы. Петр Вержанский и господин Голер исполняли произведения Листа, Аренского, Шопена. Не оставались в долгу и благодарные зрители – сами участвовали в действе, выпускали веселую рукописную газету.

Это в одной из них довелось прочесть своеобразный отчет «Бобруйского отделения всероссийского общества кабаретоведения» под предводительством Козьмы Пруткова», искренне поблагодарившего певицу Пилони, балерину Грегар, артистов Айдорского, Казанцева, Ростовцева и других за доставленное удовольствие. Подустав от обязательного в альма-матер «Гаудеамуса» и сняв форменные мундиры, юноши и девушки отдыхали под звуки симфонического оркестра и у многочисленных киосков. После грандиозного гулянья порой в местной прессе не на шутку разгорались страсти.
Пытаясь не упасть в провинциальную грязь лицом, уже через день высоким штилем на печатной странице излагал один из участников: «…Гвоздем вечера был, конечно, пианист Полферов, обнаруживший прекрасную технику, красивое туше и мощный, вместе с тем, удар… Шумный успех выпал также на долю г. Голера, хорошо известного публике как прекрасный артист, с неподражаемой прочувствованностью и глубокой искренностью оперирующий своими богатыми данными… В общем, вечер прошел с очень большим художественным и материальным успехом, ошеломив этим растерявшихся противников студенческого вечера…»
Однако не успел забыться пропетый дифирамб, как в другом номере появлялся «противуположный» глас: «Милостивый государь господин редактор! Не откажите в любезности огласить нижеследующие строки… Редко приходится слушать такие плоские шутки, какие раздавались с открытой сцены. Душевно скорбела, видя захудалость нашего бобруйского студенчества, но тешу себя мыслью, что в концерте-кабаре принимало участие не все бобруйское студенчество, а лишь некоторая его часть. Примите уверение в полном уважении. Аделаида Винокур».

Конечно, не мог оставить без ответа коварную атаку еще один участник студенческого вечера Петр Вержанский: «Не вдаваясь в полемику по существу с г-жой Винокур, проявившей значительную резкость тона, заявляю следующее… Быть недовольной программой г-жа Винокур не имеет права, ибо видно, что она… не была на вечере… На будущий раз советую быть осторожнее, и прежде чем судить о чем-нибудь, ознакомьтесь хорошенько со своим предметом…».
А были у нас студенты, не бездельничавшие и в дни летних вакаций. В городе на Березине действовал даже комитет Центральной студенческой кассы, ориентировавший абитуриентов и прочих семинаристов на приложение молодых нерастраченных сил. В результате «опытный репетитор студент Петроградского университета и курсистка» готовили юных бобруйчан к поступлению в гимназию, получая за это 15 рублей в месяц. Не менее поднаторевший студент Московского университета в доме на Муравьевской улице давал уроки «по всем предметам среднего учебного заведения и по немецкому языку». С той же улицы курсистка «последнего курса физико-математического факультета» Шендерович тоже предлагала свое репетиторство. Студент же четвертого курса Найман с Ольховской готовил к осенним экзаменам по курсу гимназии и на звание аптекарского ученика… Давайте хоть в канун Татьянина дня вспомним предшественников, что еще за сто лет до нынешних ровесников в универах умели ценить всю прелесть лучшей поры жизни!