Первая Отечественная: 210 лет назад. Креста на них не было. Что принесли с собой завоеватели

С первых дней наполеоновского вторжения Бобруйск, как обладатель Магдебургского права, специальным указом был обязан делегировать двух депутатов «для производства выборов» в окружном городе, коим являлся Минск. Там из числа депутатов окружного уровня наши бобруйчане вместе с минчанами должны были избрать делегатов на сейм Генеральной конфедерации Царства Польского. То есть, на французских штыках нашим предкам принесли готовенькую европейскую демократию. Но что скрывалось за ней?

Французский поцелуй
Вскоре сейм в Варшаве принял соответствующий акт, действие которого распространялось на все провинции, некогда принадлежавшие Польше. Литва присоединилась к Конфедерации уже 14 июля 1812 года, а остальные территории должны были входить в нее по мере занятия их французскими войсками. Таким образом и Бобруйский уезд под управлением генерала Рожнецкого присоединился к новому образованию. По повелению Наполеона приказано было сформировать полк гвардии из тысячи дворян Минского департамента, однако распоряжение не было выполнено по причине отсутствия нужного числа желающих послужить императору. Такой же конфуз случился и с формированием двух батальонов из стрелков лесной стражи. Один только граф Станислав Чапский успел кое-как собрать с помощью помещиков 22-й линейный полк, разбитый в первом же сражении с войсками адмирала Чичагова.
При этом тяготы и лишения насаждаемой демократии возрастали. За каждого кантониста или рекрута владелец, например, должен был вносить по 7 рублей серебром; жители Минщины облагались налогом в размере почти 539 тысяч рублей из расчета 1 рубль 42 копейки серебром с каждого; кроме того, они были обязаны поставить в кавалерию две сотни лошадей…
Неприятельские войска по мере углуб­ления внутрь Российской империи встречали все большие затруднения. Обозы с продовольствием не поспевали вслед за колоннами либо истощались, не пополняясь другими запасами. Русские, отступая, уничтожали за собой не только склады-магазейны, заготовленные в городах, но и сами населенные пункты. Кавалерия была вынуждена отыскивать фураж, отклоняясь с дорог в стороны на значительное расстояние. Нехватка воды, которую терпели и российские вой­ска в знойное лето 1812 года, была еще чувствительнее для неприятеля. На каждом шагу приходилось чинить мосты, разрушенные отступавшими. Ко всем этим обстоятельствам, затруднявшим продвижение французской армии, присоединялось незнание местности. Русские же, отступая по большой дороге, срубали даже верстовые столбы, значительно усложняя врагу ориентирование в неизвестной ему стране. Конечно, все это нервировало и раздражало наполеоновских военачальников, и они отдавали приказы на разграбление и разбой. Грабеж происходил не только в пустых домах, но и в тех, где оставались хозяева. У жителей насильно забирали коров, лошадей, овец и прочую живность, домашний скарб, чем только в близком к Бобруйску Рогачевском уезде, например, был нанесен урон более чем на миллион руб­лей ассигнациями. Сопротивление неистовым грабителям весьма часто имело последствиями жестокие побои, истязания и убийства. Конфликт интересов, что называется, возрастал. Еще больше он усилился, когда российские войска приступили к изгнанию неприятеля.

В последний путь
В городах и уездах Минской губернии, через которые ретировались французские завоеватели, оставалось чрезвычайно много мертвых тел людей и трупов лошадей, отчего, несмотря на все старания частных лиц зарывать их, с приближением весны начали проявляться в тех местах «заразительные болезни». На той же Рогачевщине в течение только весны 1813 года почти четверть жителей по этой причине была предана земле. Российское правительство назначило специальные команды под управлением особых чиновников, которым вменялось в обязанность зарывать и сжигать мертвые тела.
Из архивных некоторых сведений явствует: с первых чисел февраля и до марта 1813 года были погребены и сожжены, например, в Минске 17 тысяч умерших солдат и офицеров противника; в Борисовском уезде зарыты и сожжены более 40 тысяч человеческих трупов, а лошадей около 35 тысяч, в том числе при деревне Студенка – соответственно свыше 8 тысяч и более 4 тысяч. В других же уездах по пути следования отступавшего врага, и на Бобруйщине тоже, были преданы земле и огню около 56 тысяч человеческих останков и почти 32 тысячи животных. Однако, как свидетельствует документ, «и это число можно принять только как приблизительное, ибо... невозможно определить в точности числа погибших неприятелей, коих весьма много там зарываемо было жителями, до назначения еще правительством для сего особых чиновников».

Ничего святого
Прежде чем бесславно закончить свой поход, французы и их приспешники успели натворить немало бед. Свое негативное отношение продемонстрировали они к представителям православной церкви. Не было проявлено уважения ни к святыне алтарей, ни к званию священнослужителей. Многие церкви были превращены в казармы, магазины и конюшни. Солдаты христианских наций, гордившихся своим просвещением, обдирали оклады со святых икон, рубили, жгли их, стреляли в мишени, сложенные из образов, и глумились над всеми предметами богослужения. В нашем городе, например, захватчики разрушили и спалили дом священника соборной Николаевской церкви Мясоедова на Паричском форштадте, они же разорили и привели в негодность его огород и сенокос, разграбили «разного железа и деревянной посуды» на 162 рубля серебром. Ущерб в 100 рублей серебром был нанесен священнику и первоприсутствующему соборной Николаевской церкви Кириллу Кричевскому, который лишился коров, лошадей и сенокоса после «набега под крепость Бобруйскую неприятельского».
Не стеснялись в экспроприации оккупанты и в окрестностях нашего города на Березине. Так, у священника Телушской Успенской церкви Василия Тарасевича они забрали «одеяния и других хозяйственных вещей» на 41 рубль 80 копеек серебром. В Панкратовичах священно- и церковнослужители Георгиевского храма имели потери от наполеоновских вояк на 58 рублей серебром.
Разграблению французами подверглось относившееся к Бобруйскому уезду местечко Глуск. Именно при отступлении в ноябре 1812 года здесь сожгли они Воскресенскую церковь. У протоиерея ее Федора Шепца враги повредили дом, увели скот, унесли хлеб на 606 рублей серебром. Потерпели от оккупантов также священник Киприан Мацкевич, дьячок Прокопий Дроздовский и пономарь Павел Шолкович, у которых сожгли гумна и другие постройки, разграбили имущество.
Кроме того, в том же Глуске пострадали священник Богоявленской церкви Федор Мицкевич, понесший от грабежа «неприятелями разного рода хлеба, съестных припасов и скота» на 174 рубля 25 копеек серебром; вдова умершего священника Ксения Казимерович потеряла от преступников во французской военной форме скарба на 383 рубля 55 копеек серебром; в роли потерпевших оказались также дьякон Кирилл Мицкевич, дьячок Иосиф Мицкевич и пономарь Максим Маковский, у которых забрали даже подушки… А еще на большой тогда Бобруйщине понесли убытки от французских захватчиков церкви и священники в Поблине, Старых Дорогах, Зеленковичах, Озаричах и других селах и местечках.

Не оставили в беде, не забыли
После изгнания оккупантов Минская духовная консистория оказала помощь пострадавшим от неприятельского разорения, выделив в том числе и бобруйскому священнику Мясоедову на поправление поврежденного дома 200 рублей ассигнациями и 1330 рублей – на его содержание и семена для весеннего посева. Кроме того, Бобруйскому правлению было поручено выяснить у глусских прихожан, «могут ли они выстроить своим коштом новую каменную церковь, хотя небольшую и без излишних архитектурных украшений» и, если будет на то желание, принять помощь в возведении храма от Минской духовной консистории.
…Материальный урон был нанесен вой­ной поистине гигантский, ведь по линии боевых действий все города, села и деревни были разорены и в большинстве сожжены. Поэтому после войны, уже в 1812 году, началась раздача хлеба населению в пострадавших губерниях, были отменены рекрутские наборы на 1814 и 1815 годы (конкретно Минская губерния освобождалась от поставки рекрут вовсе), всем крестьянам были прощены недоимки и штрафы со всех видов платежей, оказывались различные виды денежной поддержки пострадавшим. Правительство установило также различные награды для всех категорий граждан, учредило праздник в ознаменование победы в Отечественной войне.

Александр Казак. Иллюстрации из открытых источников Интернета