«Многое зависит от родителей». Инспектор ИДН о подростковой преступности и ошибках, которые нельзя совершать в воспитании ребенка

– Начать хочется с хорошего: со снижения подростковой преступности на 58%, и это только по итогам первых пяти месяцев года, – начал со статистики Дмитрий Александрович. – Всегда приятно говорить о хорошем, а эти цифры – замечательные. Если в прошлом году было совершено 17 преступлений, то в этом только 7: кражи, хулиганство и распространение порнографических материалов. Но тут интересный момент: это преступления прошлых лет, которые лишь в этом году поступили в суд. А по факту с начала 2018 лишь одна кража. То же распространение порнографии было аж в 2016 году. Наше подразделение «К», которое борется с преступлениями в сфере информационных технологий, выявило, что девушка, на тот момент еще несовершеннолетняя, распространяла фотографии в соцсети.

– Только-только отзвенели последние звонки в городе. Есть что рассказать о том, как все прошло?
– Практически без происшествий. Способствовало и то, что традиционно этот день в Бобруйске был объявлен Днем трезвости, что затрудняет покупку подростками спиртного.
– Затрудняет, но не исключает возможность?
– К сожалению, да. И вообще полностью искоренить продажу несовершеннолетним спиртного пока не удалось: в этом году 10 таких фактов уже были. Статистика говорит, что продают чаще молодые сотрудники, которые еще недавно сами были подростками. Не понимают, не требуют паспорт, слишком лояльны. А потом могут случиться проблемы как у самих подростков, так и у тех, кто реализовал несовершеннолетнему хотя бы даже банку пива. С системой видеонаблюдения доказать, что продавец продал или взрослый передал, не проблема. А штрафы (что тем, что другим) существенные.
Был случай уже после «Последнего звонка». 31 мая прошли линейки в школах, и группа подростков решила отметить этот «праздник». 14-15 лет, 7-8 классы. Этот момент мог бы так и пройти незамеченным, если бы в наши обязанности не ввели мониторинг социальных сетей. И на одной из страниц «ВКонтакте» молодой человек настойчиво приглашал всех к себе домой на так называемую «вписку» – родители уехали, квартира в полном распоряжении.

– Пригласил не только друзей, но и правоохранительные органы заодно?
– Можно и так сказать. Проблема возникла только в том, чтобы установить личность и адрес проживания. Но когда мы с этим справились и наведались в «место встречи», немного опоздали: часть детей в состоянии алкогольного опьянения находилась на улице, причем одной девочке от выпитого было очень плохо. Несколько человек были внутри квартиры, а малолетний ее хозяин сидел на подоконнике открытого окна и курил. Здесь была и прямая угроза здоровью, тем более что за примерами далеко ходить не надо: в прошлом году девочка выпала из окна 5-го этажа в состоянии алкогольного опьянения. Здесь была схожая ситуация.
– Наверное, ситуация нетипичная: с подростками поступили как с взрослыми?
– Забрали их, свозили на освидетельствование. Вызвали родителей всех детей. И знаете, что меня удивило: мамы и папы, кажется, не совсем понимают истинные мотивы работников милиции. Им кажется, что главная наша задача – непременно выявить преступление, во что бы то ни было. Никто не думает о том, что мы в первую очередь заботимся о детях, пытаемся сохранить их детство, здоровье, оградить от еще больших проблем.
– То есть вы вместо слов благодарности получили агрессию в свою сторону?
– Именно. Мама организатора «отдыха» приехала с дачи, и первым ее вопросом стало не «Сынок, как же так?!». Она спросила, на каком основании мы проникли в ее квартиру и кто нам сказал, что дети собираются там пить. Представляете? Не спросила у ребенка о его мотивах, не поинтересовалась, как пришло ему в голову устроить вполне взрослый «отдых». Ведь могло случиться всякое, и неизвестно, как влияет алкоголь в больших количествах на неокрепшие детские организмы.

– Семья благополучная?
– Совершенно обычная, нормальная семья. Просто чаще всего родители не понимают, что нужно разбираться в причинах, а не в следствиях. Не задавать вопросы, что делает милиция в квартире, а спрашивать у ребенка, как же так вышло, что милиции пришлось к ним наведаться. В этот раз обошлось, и все остались целы и невредимы. Но кто даст гарантию, что все пройдет так гладко снова? И возвращаемся к нашей работе: излюбленная фраза любого родителя, чей ребенок нашкодил: «Куда смотрит милиция!?» Но тут получается, что мы пресекли правонарушение на корню…
– Как давно вы осваиваете соцсети? Еще недавно это был остров безнаказанности для любого человека, будь то подросток или взрослый.
– Несколько лет. Делаем это выборочно: отсеиваем население по городу, возрасту. Смотрим, что человек постит себе на стену, чем занимается... Фотографии, группы. Действительно, многие родители сейчас не так обеспокоены интересами своих детей, как милиция. Отслеживаем буквально все: распространяемый контент, фанатские движения, наличие отклонений в поведении подростка.
– Сохраненная на своей странице порнофотография...
– Это статья. Не зря же мы постоянно проводим собрания, выступаем в трудовых коллективах, постоянно напоминаем родителям, чтобы они интересовались жизнью ребенка, заглядывали в его компьютер, телефон, просматривали группы, в которых он бывает. Нельзя пускать все на самотек: дети очень ярко проявляют свои переживания и вообще проблемы, нужно лишь научиться видеть. Отсутствие интереса со стороны самых близких людей может привести к трагическим последствиям.
– Примеры были?
– В прошлом году девушка 17 лет наглоталась таблеток из-за несчастной любви. Встречалась со взрослым парнем, поругалась с ним и решила что-то доказать. Не рассчитала с количеством...
– Общий типаж подростка-преступника за время работы уже выявили для себя?
– Практически все такие дети из неблагополучных семей или семей, где только один родитель. Дети из полных семей идут на преступление значительно реже, да и то в группе, ведомые общим течением, «все идут – и я иду». Опять же, родители, которые не интересуются жизнью своих детей, повышают шанс того, что подросток станет на преступную тропу. В прошлом году ребята в группе из четырех человек украли металлические леса, сдали их. И когда родителей вызвали, среди них был «замечательный» папа. Он не только не знал ничего об успеваемости в школе своего ребенка, но даже не представлял, в каком он учится классе. Никогда не ходил в школу на собрания. Но зато отлично владел следующей фразой: «А зачем мне ходить в школу? Я ребенка туда отдал – пусть его там учат».
– То есть автоматически снял с себя ответственность за то, что неправильно воспитал сына?
– Именно. Он (да и не один только он) думает, что именно школа должна воспитать из его отпрыска приличного человека, привить ему подобающие нормы поведения и морали. Но я все же считаю, что только в семье, нормальной и любящей, наибольшие шансы вырастить правильного, здорового и законопослушного человека. Ребенок должен видеть, что он не безразличен маме и папе.

– Тем более что сейчас все больше распространяется типаж родителей, которые защищают своего ребенка в любой ситуации...
– Совершенно верно. Сколько раз сталкивался с таким: «Да разве ж он пил? Он не пил, он просто выпил! Он не пьяный, а вы на него составляете протокол! Что здесь такого? Он матерился на всю улицу? Что здесь такого? Нужду справлял в общественном месте? Ну и..?» В итоге ребенок видит, что его родители на его стороне даже там, где, по идее, не должны быть. В сознании культивируется и взращивается принцип «я ж малолетка, мама тоже за меня».
– Можно ли сказать, что почувствовавший вкус безнаказанности подросток уже не изменится?
– Все очень индивидуально. Вот в прошлом году в лечебное спецучреждение закрытого типа был отправлен парень. Он неоднократно употреблял алкоголь, нюхал клей... По достижении 18-летия, едва только он покинул стены учреждения, как тут же выпил и совершил кражу из автомобиля. Хотя до этого бил себя в грудь, что «все осознал». А в итоге попал в ту же компанию и наступил на те же грабли.
– То есть круг общения стоит во главе угла?
– Это первое, что нужно изменить, если хочется повернуть жизнь в нужное русло. Помогает, когда родители переводят проблемных детей в другие учебные заведения или даже отправляют учиться в другие города. У нас есть девочка, которая совершила преступление и была склонна к тому, чтобы снова оступиться. Мама отправила ее учиться в Могилев. Там она попала в иной круг общения, к людям с другими интересами. В итоге приезжает в Бобруйск на выходные, и ее просто не узнать.
– А у вас есть семья, дети? Тяжело, наверное, воспитывать, имея такую профессию, да и вообще выключать кнопку «работа» и перестраиваться на близких?
– Тяжеловато, не спорю. У меня сын, ему 9. Самый возраст, когда нужно следить за ним в оба. Свою работу от него не скрыть, приходится иногда и с собой брать. Он потихоньку вникает во все, пытается анализировать разные ситуации, замечает, если кто-то не прав или что-то нарушает. И ему тоже тяжело: папа всегда в форме, на него всегда обращают внимание. Дополнительная ответственность для ребенка. Плюс к тому откуда-то у меня берется и повышенная строгость к собственному сыну. Он знает, что ему не простится многое из того, что могут простить другие. А вот быстро переключиться с работы на дом мне помогает наша мама. Всегда так и говорит: «Работу оставляй на работе, а дома нам нужен отец и муж!»
– Как сбрасываете рабочее напряжение?
– Проводить время с семьей – это уже удовольствие и отдых. Они меня встречают прямо возле работы, если время позволяет. Вместе идем домой, вместе гуляем, любим кататься на велосипедах, путешествовать. Занимаемся с сыном спортом, конечно.
– Вам приходится быть отцом для чужих детей?
– Не без этого. Очень часто приходят мамы, у которых нет кому даже просто поговорить с ребенком по-мужски. А тот вот-вот пересечет черту между баловством и преступлением. Иногда достаточно одного человека в форме и нескольких минут разговора, чтобы ребенок пришел в себя. И это работает, потому что подросток понимает, что мама снова может позвонить в милицию: опять не слушается, опять пришел домой поздно, опять плохо себя ведет.
– Наверное, из таких мелочей и вырастают в будущем проблемы больше?
– Конечно. Одно дело бороться с непослушанием или прогулом в школе, а другое – с воровством или распитием спиртного. Нужно интересоваться жизнью ребенка, не давать ему закрыться. Сейчас такое мнение у родителей, что от детей можно откупиться: деньгами, одеждой, техникой. Позиция отцов: я работаю за границей, я сутками не бываю дома, все ради сына, потому он ДОЛЖЕН быть хорошим. Так нельзя думать... Ребенку нужны, помимо телефонов, еще и доверие, дружба, общение, любовь. Но многие родители думают: есть крыша над головой, есть что поесть, надеть, а все остальное пусть доделывает государство. В итоге дети уходят в компьютеры, смартфоны с головой...
– А там есть и свои подводные камни.
– Да. И преступности там не меньше, чем в реальном мире. Конечно, мы пытаемся за всем следить, регистрируемся в соцсетях под вымышленными именами. Никто же не пустит в условную группу с призывами к суициду человека в погонах. Сегодняшние возможности ушли далеко вперед, можно узнать и точный адрес, и даже компьютер, с которого были отправлены сообщение или фотография. Дело техники...
– Как же максимально оградить ребенка от поворота не туда?
– Хотелось бы сказать родителям, что очень многое зависит от них. Нужно хорошо знать своих детей, интересоваться их настоящим. Дети – это наше все. Как мы воспитаем их сегодня, так будем жить завтра. Всем ведь хочется ходить спокойно по городу, не зажимая уши от трехэтажного мата, не спотыкаясь о пивные бутылки и не боясь, что кто-то вытащит из сумки кошелек. Нужно задуматься, а все ли хорошо с моими сыном, дочерью именно сегодня, сейчас, в эту минуту? С кем сейчас ребенок? Чем занимается? Кто его друзья? Что он слушает, смотрит? Чем увлекается? Нельзя все оставлять на откуп случаю, объясняя все занятостью. проблемами, усталостью... Несколько минут, которые вы уделите жизни своего ребенка, могут в будущем помочь избежать бессонных ночей и седых волос…