Колокольчик звенит… О генезисе нашего школьного образования в канун окончания учебного года

Как и сто с лишним лет назад, скоро в школах прозвенит так называемый последний звонок для их выпускников. В канун этого радостного и одновременно грустного у одиннадцатиклассников момента попытаемся сравнить путь к аттестату зрелости тех прежних и нынешних вступающих во взрослую жизнь ровесников.

На местах и в центре

Без малого полтораста лет назад воспитанница Паричского училища девиц Духовного ведомства дочь священника Стефания Ситкевич получила на руки аттестат, в котором «при отличном поведении и благонравии» были отмечены, как отличные, полученные ею знания в Законе Божьем, педагогике, в истории российской и всеобщей и такой же географии, в арифметике, физике, в чистописании и скорописи, в духовном пении, рукоделиях, и только в русском языке результат был оценен как «весьма хороший». Конечно, Стефа была типичным отличником той поры в учебном заведении на территории, входившей в состав большого тогда Бобруйского уезда.

Вполне достойным продолжателем прилежного овладения знаниями стал уже в 1920 году крестьянский сын Владимир Радзюкевич, окончивший с похвальным листом полный курс высшего начального училища в Слуцке, только собиравшемся стать через четыре года административной единицей Бобруйского округа. В его аттестате пятерками были отмечены успехи в изучении алгебры, географии, «естествоведении и физиологии», а также в пении и физических упражнениях. Все остальные оценки были четверки – в том числе по польскому, французскому и немецкому языкам.

Документ выдавался уже при советской власти, но убрать из него строки об изучении Закона Божьего и польского языка не поспешили, хотя политическая обстановка того времени просто требовала это сделать.

Кто как учился, таким и получился

Никто, наверное, не будет отрицать, что хорошее ­обучение у нас в традиции со времен Российской империи, ко­гда в гимназиях не просто проходили, а изучали по два-три иностранных языка, психологию, учились хорошим манерам, занимались гимнастикой и танцами. Не идеализируя систему просвещения в дореволюционном прошлом, мы признаем ее эффективность, отмечая при этом отнюдь не повальную доступность учебных заведений для всех. Но тот, кто учился, и по жизни шел увереннее.

Это прослеживается на примерах и из нашего города. С 1864 года служил помощником пристава в нем Иосиф-­Андрей Антонович Шафалович – выпускник Бобруйского уездного училища. Помощник почтмейстера Бобруйской уездной почтовой конторы с 1867-го коллежский асессор Рихард Михайлович Заиончковский тоже «выдержал испытания в Бобруйском уездном училище».

Должность секретаря Бобруйского уездного полицейского управления с 1874 года исполнял титулярный советник Александр Селивестрович Малиновский, окончивший Бобруйское дворянское училище в 1851-м. К 1868 году в Гродно городскую думу возглавлял выпускник того же училища Николай Минович Янучков. В Минской казенной палате чиновником особых поручений по торговой части с 1865-го был его однокашник Константин Иванович Вишневский, награжденный орденом Святого Станислава 3-й степени. В управлении Виленского почтово-телеграфного округа старшим механиком служил в 1886 году коллежский секретарь Генрих-­Фридрих Иоахимович Ганттердорф, кавалер ордена Святого Станислава 3-й степени, воспитывавшийся в Бобруйской гимназии.

Ротмистр Александр Владимирович Лиходзеевский был начальником Екатеринбургского отделения Пермского жандармского управления железной дороги в 1911-м – он получил образование в Бобруйской прогимназии, был удостоен орденов Святого Станислава 3-й степени и Святой Анны 3-й степени.

До сих пор бурлит интернет…

Но и сегодня мы не можем прийти к общему знаменателю. Одни, не подумав, пишут в сетях:
«Воспитанные и получившие образование в Российской империи совершили индустриализацию, выиграли в ВОВ, создали космическую отрасль; получившие образование и воспитание в СССР сдали его, стали бандитами, поклонниками запада и прочей шелухой…» Другие восторгаются: «Основой советского образования была средняя общеобразовательная школа. Она была бесплатной и обязательной. Программа была насыщенной и строгой. Математика и физика учили нас мыслить логически. Русский язык и литература приучали к грамотности и любви к книгам. История СССР формировала уважение к прошлому. Труд – уроки, где мальчики строгали табуретки, а девочки шили фартуки…»

Но позвольте, если так размышлять, то дополню для первых: не удержали власть в схватке с большевиками как раз высокообразованные монархи, великие князья, министры Временного правительства; и добавлю для вторых: провели индустриализацию, выиграли Великую Отечественную и создали космическую отрасль в основном выпускники рабфаков, коммунистических университетов и академий, ускоренных и высших курсов – под руководством, по мнению диванных блогеров и экспертов, «недоучек» Сталина, Куйбышева, Орджоникидзе, Жукова, Королева и иже с ними. В силу же профессиональной привычки предпочитаю оставаться в полемике сторон где-то посередине. Хотя с симпатией отношусь к мысли философа Александра Зиновьева, сказавшего: «Запад опасается не столько военной мощи СССР, сколько его интеллектуального, артистического и спортивного потенциала. Запад видел, насколько СССР был полон жизни! А это главное, что нужно уничтожать у врага». Это же пытаются делать и до сих пор.

А мы труды чуть было не отменили…

Центральная газета «Известия» еще в 1931 году так писала о бобруйской школе №5: «…Хорошей постановкой работы школа завоевала авторитет среди рабочих. Вот, например, старый рабочий лесокомбината так высказал мнение о школе:

– Ну, товарищи, большое вам от нас, рабочих, спасибо. Хорошо учите ребятишек. Мы ходим друг к другу в гости специально посмотреть мастерство детей. У меня Васька такой шкаф отбарабанил, что разлюли-­малина, а у Алексея сынишка стол устроил – красота. Вот это школа: человек дураком не выйдет, – закончил он».

А ведь те же профильные классы у нас были уже сто лет назад. При минской школе №9 в 1926-м действовали спецклассы сельскохозяйственного строительства, например, в которые могли поступить выпускники семилеток и приобрести знания по проектированию и планировке поселков, дорожному делу и водоснабжению, организации строительных работ и земельному праву.

И хорошо, что в суверенной Беларуси началось интенсивное возрождение профильных классов, где ребята осознанно определяются с выбором будущей профессии, буквально пробуют себя на избранном поприще. Сегодня в Бобруйске действуют военно-­патриотические классы в СШ №27 и юридической направленности – в СШ №21, МЧС-класс в СШ №28 и педагогические, математические, филологические и другие во многих школах, которые указывают их выпускникам азимут, вектор на предстоящем большом жизненном пути.

…На днях в популярной телепередаче занимавшаяся в американской спецшколе Маргарита Симоньян вспоминала, как на вопрос учителя «Что произошло в США в 1776 году?» весь класс молчал и пришлось ответить ей, приехавшей из России и учившейся в советской еще школе. Ну не знали ее однокашники о подписании Декларации независимости собственной страны, потому что, как говорил Михаил Задорнов, ту… Нет, не будем обижать молодое поколение – определение сатирика относится ко взрослым американцам.

Александр Казак
Фото из открытых источников интернета