Как Бобруйск был от мин очищен

За дело взялись саперы

Уже на следующий день после освобождения – 30 июня 1944 года – в свой бой вступил 8-й гвардейский батальон специального минирования. Но приступил он, несмотря на название, как раз к разминированию Бобруйска. Можно только порадоваться, что работы у наших саперов было не так много – просто не успели гитлеровцы, начиняя взрывчаткой объекты военного назначения, подготовить к уничтожению большинство зданий нашей самобытной архитектуры. Но работа, в которой ошибаются только раз, не стала от этого менее напряженной и скрупулезной.

Добрую неделю, переходя от дома к дому, буквально ощупывая и обнюхивая каждый квадратный метр, бойцы под руководством старших лейтенантов Александрова и Приемова, младших лейтенантов Голубева, Филатова и Холина, сержантов Карпухина, Кустова, Малушко, Нестеренко, Панова и Першикова обследовали не одну сотню объектов. А если быть точным как сапер, то в Бобруйске подчиненные комбата майора Пергамента проверили здания 1 промпредприятия, 19  госучреждений и общественных организаций, 2 церквей, 3 автогаражей и 645 жилых домов.

Не все было гладко на тернистом и опасном пути. В переулке Островского, например, были обезврежены три мины, установленные на обочине проезжей части. На улице Школьной была подорвана на месте мина-«сюрприз» натяжного действия, соединенная «со снарядом Форма, напоминающим снаряд «Катюши». В ста метрах от шоссейного моста был также обнаружен и уничтожен взрыватель с часовым механизмом «Feder-504», после чего специальная команда обследовала мост, но взрывных устройств не обнаружила.

Об одном случае боевой работы начальник штаба батальона капитан Штилерман докладывал командиру особо. В жилом доме № 40 по нынешней улице Московской рядовой Перевозчиков, осматривая одну из комнат, обнаружил бутылку с неизвестной жидкостью, которая при сдвиге взорвалась. По этой причине Перевозчиков и находившийся рядом рядовой Соловьев получили легкие ранения, а от пламени загорелись двери в помещении; огонь был ликвидирован, раненым оказали медпомощь.

Город передали из рук в руки

Слава Богу и рукам саперов, что других подобных происшествий в нашем городе после освобождения не случилось. Подвал за подвалом, чердак за чердаком изучали саперы ощественные здания и жилые дома, и всякое обследование заканчивали оптимистичной записью в специальных ведомостях: «Ничего не обнаружено». Такие пометы первыми появились в списке объектов «первой очереди»: детских яслей и рабфака на Пролетарской и лечебницы на Гоголевской, школ на Социалистической, Советской и Интернациональной, рабфака и городского театра на улице Либкнехта. В этом же перечне оказались здания и сооружения на территории крепости – госпиталь, склады, казармы и в том числе та, в которой содержались узники шталага № 131. А еще без промедления были обследованы такие сегодня известные архитектурные и исторические  памятники, как кинотеатр «Товарищ», первый корпус швейной фабрики имени Ф.Э.Дзержинского, лесотехникум (сегодня – администрация Ленинского района), Дом Красной Армии, Свято-Николаевский собор, здание райисполкома («зеленая библиотека»), костел на Октябрьской, а также не существующие уже, к сожалению, госпиталь на углу Интернациональной и Социалистической и Дом учителя на углу Социалистической и Гоголя, другие объекты.

До 7 июля 1944-го включительно саперы вели разведку на сооружениях «второй очереди». В конце концов, и эта работа была закончена. С чувством выполненного долга все те же Ю.М.Пергамент и Л.А.Штилерман передали Бобруйск его коменданту майору Борухсону, что называется, по акту. Своими подписями они удостоверили, что город очищен от мин и «сюрпризов», мин замедленного действия не обнаружено и он безопасен для  пользования населения. Правда, в итоговом документе гвардейцев-саперов была и оговорка.

Буквально до 1 августа 1944 года актом запрещалось использование для размещения воинских частей и государственных учреждений объектов, проверка которых продолжалась. Среди них были как уже названные «Товарищ», лесотехникум, гортеатр, Дом Красной Армии и некоторые другие, так и новые – грязелечебница, контора госбанка, сооружения на территории крепости. На них появились предостерегающие надписи «Опасно, мины!», напоминавшие, что война еще не окончилась, что советские войска с боями освобождают Беларусь и Европу, неумолимо продвигаясь к логову фашистского зверя в Берлине.

 До конца войны не ошиблись

После изучения документа о действиях наших саперов, позволивших сохранить во многом довоенный облик нашего Бобруйска, захотелось пролить свет и на их собственную судьбу. Главное, что удалось узнать – все основные герои разминирования города на Березине в практически невредимыми дошли до окончания Великой Отечественной.

Вступивший в войну 25-летний Юрий Михайлович Пергамент к началу наступательной операции «Багратион» командовал уже батальоном. До нашего города его саперы разминировали Жлобин, при этом командир находился на самых ответственных участках, руководя выполнением боевых задач. По мере продвижения вперед подчиненные майора Пергамента обезвреживали взрывные устройства в освобождаемых Слуцке и Барановичах, Пинске и Кобрине, Бресте и Люблине, Белой Подляске и Варшаве – всего более чем 30 населенных пунктах. В представлении комбата к награждению орденом Красного Знамени отмечалось, что гвардии подполковник «сумел обеспечить выполнение поставленных перед батальоном задач так, что в разминированных 5 тысячах промышленных предприятиях, общественных зданиях, жилых домах и других объектах не было случаев взрыва мин замедленного действия или «сюрпризов». Только благодаря умелому управлению тов.Пергаментом действиями своих подразделений, четкой организации разминирования за период с июля 1944 года на проверенных 840 километрах шоссейных дорог не имелось случаев подрыва боевой техники и транспортов наших войск». Вполне закономерно, еще до награждения его командира, батальон был удостоен ордена Красного Знамени – за отличные боевые действия.

Под стать комбату был и начальник штаба батальона Лев Аронович Штилерман. Благодаря энергичным действиям гвардии майора в наступательных операциях боевые задачи по пропуску танковых соединений в прорыв были успешно выполнены, без задержек и единого подрыва. Как свидетельствует архивный документ, «тов. Штилерман обеспечил четкую организацию и оперативное руководство подразделениями, выполнявшими ответственную задачу по разведке и разминированию важнейших объектов в столице Польши г.Варшаве». И в дальнейшем деятельность начштаба Л.А.Штилермана обеспечивала боевые успехи всей части.

А вот комендант нашего города на Березине Яков Абрамович Борухсон, занимавший до того такие же должности в Ельце, Унече, Чернигове и Гомеле, проводил большую работу по наведению порядка и установлению надлежащей воинской дисциплины в гарнизоне. Забот, как и прежде, хватало: поиск и задержание агентов гестапо, шпионов и дезертиров, а еще борьба с пожарами после авианалетов и мародерами. Еще будучи в Гомеле, майор Борухсон проявил исключительные бдительность, выдержку и настойчивость, благодаря чему Новобелицкая комендатура была признана лучшей в гарнизонах фронта.