Город в огне. С чего начиналась пожарная служба в Бобруйске

Огненные бедствия всегда неотделимы от жизни. Не мог избежать этой участи и наш полностью деревянный, с соломенными крышами на некоторых домах город на Березине. Самый маленький пожар, охватывавший дом, переносился ветром на другие и буквально пожирал всю улицу. Помимо небольших и обычных пожаров, которые чуть ли не ежедневно пылали, в Бобруйске происходили и большие пожары, разрушавшие нередко целые кварталы, слободы и форштадты города. Такие бедствия оставались долгие годы в воспоминаниях бобруйчан. Только по про­шествии многих лет смелые люди научились бороться с разрушительной силой огня и отстаивать у него нажитое добро и сами жизни.

В бессилии перед стихией

Первые известия о таком большом пожаре, когда «весь город задымился», пришли к нам из августа 1854 года, когда около 300 бобруйчан лишились жилья и «движимого имущества». Два­дцать лет спустя, в 1874-м, огнем в Бобруйске было уничтожено 150 домов, нанесенный ущерб оценили в 2 миллиона рублей. Еще через пять лет, и тоже в августе, от поджога были уничтожены 22 дома, их хозяева понесли убыток в 56 тысяч рублей. Большой пожар вспыхнул в Бобруйске и в запомнившееся «огненное лето» 1881 года, когда подожгли еврейские дома в городе.

«Не имело значения, где был пожар, он мог быть в другой части города. Первым делом мы будили детей, одевали их и быстро собирали узлы. Дети плачут, лица бледны, вещи падают, мы спешим убежать от огня… Пожары были настоящей чумой. Город был из деревянных домов из-за крепости. Если бы один запылал, другие тоже быстро загорелись бы, особенно летом, когда крыши были сухими, как бумага. И если был ветер, это было особенно опасно. Квартал за кварталом огонь уничтожал все: дома, рынок, школы – половина города исчезала через час или два…

У нас была пожарная команда, но она состояла из шести старых возчиков с небольшими тачками. На каждой была рассохшаяся бочка, и сгорбленному пожарному приходилось бежать к Бобруйке за версту или две за водой. Нередко случалось, что вода вытекала из бочки до того, как она достигала огня. Пожарные кричали: «Ой, ой!» Оставшейся водой заливали, но не гасили огонь. Так горел город евреев. Крики детей, вопли женщин, стоны мужчин, смешанные в воздухе с треском горящих бревен и стуком падающих балок, со звоном бьющейся посуды сопровождали пожары. Жаркое пламя и густой дым угрожали смертью окружавшим места пожаров людям, сбивавшимся в толпу, как дикие животные. Отцы бегали вокруг словно ошалелые, матери уносили детей, бабушки буквально рвали на себе волосы. Вот хозяин лавки вне себе спрашивает всех, какое сегодня число? А когда узнает, падает в обморок – только вчера срок его страховки на оба дома и магазин истек, он остался нищий…» – так горько вспоминал пережитое современник из прошлого века Исроэль Копелов.

Великий пожар 1902-го

6 мая 1902 года столичные «Новости дня» вышли с таким сообщением: «В Москве получены печальные вести о пожаре в городе Бобруйске. Пожар начался в пятницу в 10 часов утра. Загорелся, как полагают, от искры паровоза деревянный дом близ железнодорожной линии. Пожар, благодаря сильному ветру, принял сразу огромные размеры. Пламя перебрасывало через несколько улиц. Через полчаса город горел во многих мес­тах, о спасении имущества нечего было и думать. Паника не поддается описанию. К вечеру, по выражению очевидца, «не стало Бобруйска». Сгорело свыше 1500 домов».

Великий пожар, как его окрестят позже, вспыхнул 19 апреля 1902 года. Действительно, искры из дымовой трубы локомотива на железнодорожной станции Березина долетели до крыши конюшни недалеко от станции. Через несколько минут и все соседние дома были в огне. Пожарные не смогли контролировать обширную территорию и были вынуждены бежать, оставив свои инструменты. Огонь же переносился с дома на дом, с улицы на улицу и через пять часов уже пожирал большую часть города.

Результат был пугающим. Особенно тяжело выглядела центральная часть города, где жили евреи. Около тысячи домов, в которых проживали около 2500 семей, погибли в огне. Почти 650 заводов, фабрик, мастерских и артелей, весь рынок и множество банков прекратили свое существование. Все здания социальных и благотворительных учреждений, еврейская больница, городская биб­лиотека, столовые, 15 школ и синагог также были разрушены. Сгоревшее имущество, в основном не застрахованное, оценивалось в 7 миллионов рублей. Были также жертвы и много раненых.

Тысячи беженцев, мужчин и женщин, стариков, молодых людей и детей, пришли с остатками спасенных вещей на полигон перед крепостью и на берег Березины. Весть о великом бедствии Бобруйска мгновенно распространилась по всей Минской губернии и по всей России. «Более десяти тысяч мужчин и женщин, стариков и детей лежат голодными и босыми на земле», – писал в газете «Хамелиц» Яков Гинзбург.

Первые огнеборцы

На протяжении многих столетий наш город на Березине пылал в огне не один раз. И не всегда, к сожалению, на помощь погибавшим людям и их имуществу приходили профессиональные борцы с пожарами – их просто не было. Первая же городская (полицейская) пожарная команда была создана у нас в 1840-х. Входили в нее начальник, бранд­мейстер, машинист, ветфельдшер и 24 «пожарных служителя». В работе своей они пользовались конной многоместной линейкой, фургоном для рукавов 4 пожарных труб, 38 бочками, багровым ходом и 12 упряжными лошадьми.

Более эффективной борьба с пожарами стала после основания в городе дополнительно вольной пожарной команды в 1886 году, состоявшей уже из начальника и двух его помощников, машиниста, сигналиста, врача, фельдшера, двух служителей при обозе, семи начальников отдельных частей и 260 членов пожарного общества, на вооружении которых были 4 пожарные трубы, 15 бочек и 2 багровых хода. Зона действия огнеборцев насчитывала без малого две с половиной тысячи домов с населением в 58 тысяч душ. «…Несколько дней назад руководители города созвали общее собрание, в котором приняли участие комендант крепости, городской голова, врачи и фармацевты, городская элита, евреи и христиане, и создали Вольное общество в соответствии со следующими условиями: каждый человек, вносящий не менее 10 рублей, будет считаться почетным членом, а каждый, кто захочет стать участником, должен либо заплатить, по крайней мере, один рубль в год (чем больше, тем лучше) или добровольно работать в Обществе. Само собой разумеется, что еще лучше – вносить свой вклад и присоединяться к работе.

Вольное общество будет состоять из трех групп: одна для спасения вещей от огня, вторая для разборки зданий, а третья для доставки воды и тушения огня. На собрание пришла большая толпа, чтобы помочь в создании ассоциации. Было собрано около 500 рублей, а количество работающих добровольцев составило около 200. На собранные и собираемые деньги будут куплены различные инструменты, а также форма для пожарных. Мы молимся, чтобы на наших улицах не было чрезвычайных ситуаций и чтобы добровольные пожарные мирно сидели в своих домах», – так отозвался на событие Элиэзер Лазерович в газете «Хацфира».

А так вспоминал начало пожарной службы в Бобруйске другой наш известный земляк Иегуда Слуцкий: «Пожарная команда была благословением для города. Время от времени мы узнавали, что вспыхнул пожар, сгорели дома, но если бы не пожарная команда, огонь сожрал бы дома один за другим. Только благодаря пожарным были спасены многие. Пожарная команда выполняла и определенную общественную функцию в городе. Простые люди сходились и находили удовлетворение в полезной общественной работе. Официальным руководителем городской пожарной команды был Аркадий Заруба, но на самом деле активным лидером ее был Черняк – очень высокий и широкоплечий еврей, продававший раньше газировку на улице Шоссейной. Он стоял во главе тушения пожаров более сорока лет и получил множество наград от правительства…»

Отдельно следует сказать о крепостной пожарной команде, сформированной 1 января 1888 года и возглавлявшейся лишь начальником, брандмейстером и врачом – остальной состав комплектовался из числа нижних чинов войск, дислоцировавшихся в крепости. Зато оснащение этой команды было более совершенным: 12 пожарных труб, 2 насоса, 9 бочек, 2 багровых хода и 10 упряжных лошадей. Со дня основания по 1892 год включительно эта команда потушила в фортеции 22 пожара, то есть по пять пожаров в год.
Конечно, пожары не прекратились в городе, но количество их благодаря работе огнеборцев уменьшилось, исчез страх у обывателей, знавших, что есть стражи и часовые, занимающиеся предупреждением, тушением и локализацией пожаров.