Делегат правопорядка. Только бобруйчанин Валерий Веровкин на XVIII съезде ВЛКСМ представлял белорусскую милицию

Для большого числа сограждан приближающийся день рождения комсомола – не пустой звук. Многие во всех смыслах выросли вместе с этой некогда грандиозной молодежной организацией, с ее собраниями и субботниками, ударными вахтами и не менее ударными стройками. Одним из таких считает себя наш земляк Валерий Дмитриевич Веровкин – делегат XVIII съезда ВЛКСМ, состоявшегося в апреле 1978 года. С интересным собеседником вместе вспоминаем минувшие дни и годы.

Парень из Забуднянских Хуторов

– Мы-то знакомы с тех пор, когда ты с семьей жил на углу Сакко и Пушкина. А корни вашего рода где?

– На Кировщине, в Забуднянских Хуторах. Там родительский дом, сад и огород, пасека и лес – родина, которая не покидает мои мысли и даже нашла отражение в написанной, но пока не опубликованной книге.

– Так может, до вашего медвежьего угла тогда еще и комсомол не добрался?

– Ага, попробовал бы он это сделать… Нет, были уже шестидесятые годы – в восьмом классе я вступил в ряды ВЛКСМ, затем окончил училище механизации и вернулся в свою деревню. Комсомольцы совхоза имени Кирова избрали вожаком. Затем меня призвали в армию, служил в Западном пограничном округе, где тоже был комсоргом роты. После увольнения в запас устроился на Бобруйский ­опытно-механический завод. Пошел становиться на комсомольский учет, а меня направляют в… милицию. Как оказалось, попал в самый разгар усиления органов внутренних дел комсомольскими активистами. Начинал милиционером-­мотоциклистом в подразделении созданного тогда департамента охраны. Продолжил в патрульной службе ГОВД, заочно обучаясь в Могилевской школе милиции. В 1976-м был избран секретарем комсомольской организации горотдела внутренних дел…

– Извини, Валерий Дмитриевич, какой-то доклад из личного листка по учету кадров у нас получается… А как же погони, раскрытие хитроумных преступлений?..

– Пожалуйста, было и такое, когда нес службу участковым инспектором. Настоящий милиционер просто не может состояться без прохождения этой ступеньки в службе. Конечно, детективной романтики в ней мало – все больше пьяные ссоры да украденные куры, но знание жизни дает основательное. Вот и у меня участок был, что называется, от Ломов до Химов, вдоль улицы Урицкого. Однако через пару лет, когда образовались районы в Бобруйске, меня перевели опер­уполномоченным уголовного розыска Ленинского РОВД, где стал старшим опером и служил еще добрый десяток лет. Потом окончил Академию МВД, перешел в следствие и пять лет был старшим следователем УВД нашего города, аж пока в 1995-м не ушел на пенсию. Естественно, в молодом возрасте не расставался с комсомолом и затем логически – с партией, возглавляя парт­организацию райотдела.

Государственные люди

– Давай вернемся к нашей комсомольской юности. Как пал выбор на тебя, когда в большой стране пришла пора очередного съезда ВЛКСМ?

– Не знаю, для меня это было неожиданно. Позднее анализировал и пришел к выводу, что косвенную роль сыграла, быть может, медаль «За трудовое отличие», врученная на Могилевщине в единственном экземпляре мне как представителю милиции.

– Но не один же ты ехал из Бобруйска на съезд?

– Компания у нас была хорошая: делегатами также были избраны Лариса Бабейко с «Бобруйскшины» и Евгений Рабус с «Бобруйскдрева». В Могилеве мы присоединились к областной делегации из двадцати девяти человек во главе с ­секретарем обкома комсомола Николаем Гриневым.

– Как и чем встретила Москва?

– В столице нас разместили в шикарных одноместных номерах одноименной гостиницы, которой сегодня, к сожалению, уже нет. Нам сразу объявили, что мы «государственные люди» и будем находиться на государственном обеспечении. Почувствовали это, когда нам вручили подарочные наборы «от Брежнева». В них были маленькая бутылочка виски, по баночке черной и красной икры, крабовое мясо, балык, сухая московская колбаса, шоколад и конфеты. Позже преподнесли также книги Л.И. Брежнева, фотоальбом «Путь комсомола» и наручные часы с гравировкой. Все это можно было бесплатно отправить почтой, что я и сделал, прибавив в посылку купленные дефицитные тогда книги произведений Толстого, Пушкина, Лермонтова.

– Культурная программа тоже соответствовала?

– Да, побывали в Мавзолее и Музее Ленина, на ВДНХ и Ленинских горах. В Доме культуры завода «Динамо», шефствовавшего над белорусской делегацией, состоялся классный концерт, в котором выступили, помню, «Машина времени» и наши «Песняры». Но кое-что в нем я пропустил, так как ходил ремонтировать туфель Ларисы Бабейко, у которого отломался каблук.

«Ленин, партия, комсомол!»

– И наконец, съезд открылся…

– Форум комсомола начался в зале Дворца съездов, собравшем пять тысяч делегатов и гостей. Но никакой духоты не чувствовалось, так как работали кондиционеры. С появлением в президиуме Л.И. Брежнева раздалось дружное скандирование: «Ленин, партия, комсомол!» Генсек произнес речь, доклад сделал первый секретарь ЦК ВЛКСМ Борис Пастухов, выступили другие делегаты. В перерыве я с новым знакомым – коллегой из Питера – поднялся на этаж, где была организована торговля. Опытным глазом сыщика ленинградец определил, что кое-кого из молодых покупателей обсчитывают. По его предложению мы даже сделали своеобразную «контрольную закупку» – на один и тот же товар у меня сумма расчета оказалась на пять рублей больше. Но мы махнули рукой на свои профессиональные обязанности – не захотели портить праздник…

– А он был по-настоящему праздник?

– Конечно, во-первых, в зале царили неподдельные воодушевление и единение. Во-вторых, столько знаменитостей в одном месте нигде не увидишь и, тем более, не пообщаешься с ними. Я, например, разговаривал с Героем Советского Союза Алексеем Маресьевым и Героем Социалистического Труда Валентиной ­Голубевой, парой слов перебросился с известным КВН-щиком Александром Масляковым, познакомился с певицей Розой Рымбаевой. А какая культурная программа предлагалась нам каждый день! Побывали также на приеме у тогдашнего министра внутренних дел СССР Николая Щелокова, подарившего на память нам книги об истории советской милиции и радиоприемники. В конце концов, и мой день рождения пришелся на пребывание в Москве…

– Валерий Дмитриевич, об этом, пожалуйста, подробнее.

Просто космический день

– Да, тридцатилетие свое отмечал в кругу людей, о которых и мечтать не мог. С парой бутылок шампанского и коробкой конфет пришел к руководителю нашей делегации Николаю Гриневу – так, мол, и так. Тот придал моему скромному юбилею звучание: в самом большом номере был накрыт стол, к которому были приглашены не только делегаты Могилевщины, но и шефы с завода «Динамо», космонавты (!) Петр Климук и Георгий Береговой, а также композитор Игорь Лученок с… аккордеоном. Наиболее официальные лица довольно быстро произнесли свои тосты с бокалом шампанского в руках и оставили молодежь веселиться. И мы до полуночи под аккомпанемент Игоря Михайловича пели комсомольские песни, танцевали и отдыхали, отдыхали и танцевали.

– Хоть каким-то образом этот праздник оставался, остается с тобой?

– Несколько лет после съезда поддерживал контакты с московскими коллегами по службе, с которыми познакомился на форуме. В столице нашей Родины встречался с Валентиной Голубевой, ставшей к тому времени дважды Героем соцтруда. С молдавской делегаткой, к которой даже ревновала жена, переписывался. Во Владивосток ездил на молодежный форум, где встречался со многими участниками XVIII съезда ВЛКСМ со всего Союза. С Евгением Рабусом в нашем городе регулярно встречались, на рыбалку в Михалево ездили. А вот с Ларисой Бабейко только до ее замужества виделись… Что говорить, прошло более сорока лет, из комсомольского возраста вышли…

С курса не сбился

– Извини, а как же «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым…»?

– А я и не расстаюсь, и молодой – в душе… Ведь это, что называется, с молоком матери, от молодых ногтей. Помню, прочел в детстве «Трех мушкетеров», и все пацаны в деревне начали бегать со «шпагами» из орешника. После «Тимура и его команды» стали помогать старикам и одиноким по хозяйству. Позже договорились с бригадиром и организовали комсомольский конный отряд, который с налета выполнял любую работу в совхозе.

– Знаю, ты никогда не расставался и с музыкой, песней – верными спутниками молодежи?

– Было и есть такое дело. Как на­учила мама Галина Герасимовна меня в пятом классе польку да вальс на балалайке играть, так и не расстаюсь. Правда, инструмент сменил – гармонь сделал главным орудием труда. Уже пенсионером работал с ним в кировской «Мілавіцы», наших «Весялусе» и «Бабруйскіх музыках», добивался побед в традиционном конкурсе «Играй, гармонь!» в нашем городе… Оставаться молодым помогает и почетное членство в БРСМ, куда меня приняли кировские ребята.

– Валерий Дмитриевич, не чувствуешь раздвоения личности от того, что душа твоя, вижу, мечется между городом, где живешь более полувека, и малой родиной в соседнем районе?

– Абсолютно нет. Одно взаимно дополняет другое. Устану от шума городского – уезжаю в Забуднянские Хутора, к саду с пасекой, к лесу, откуда лось приходит на деревенскую улицу. Заскучаю по жене Любови Андреевне, сыновьям, внукам и Бобруйску – возвращаюсь, хожу по докторам, участвую в конкурсах гармо­нистов, пишу воспоминания.

Беседовал Александр Казак.
Фото Александра Анташкевича,
из архива В.Д. Веровкина
и автора.