Бобруйская рабоче-крестьянская…

Вряд ли кто-то оспорит, что корнями белорусская милиция уходит в советскую, а точнее, в рабоче-крестьянскую милицию. Лучшим доказательством этого может служить то, что до сих пор сотрудники органов внутренних дел, особенно их ветераны, отмечают День милиции, наряду с 4 марта, и 10 ноября, вспоминая историю создания такой системы защиты правопорядка. Обратимся и мы к некоторым эпизодам из жизни бобруйской милиции в довоенные годы.

На страже социалистического правопорядка

Для начала – два документа, характеризующие служебные будни земляков, которые нас берегли.
«1 марта 1938 года в 7 часов утра на шоссе возле деревни Дедново Каменского сельсовета была найдена убитой гражданка Трухан Мария Антоновна, работавшая делопроизводителем на станции Березина. Женщине было нанесено 7 ран. Убийца скрылся. Расследование уголовного дела было поручено сотрудникам Бобруйского городского отдела милиции т.т. Ковалеву и Холодову. Благодаря принятым оперативным мерам им удалось задержать убийцу по фамилии Белый, уроженца местечка Ясень Осиповичского района. Ранее неоднократно он был осужден за хулиганство. В совершенном преступлении Белый признался: убил Трухан потому, что она не хотела проводить с ним свободное время. В ближайшее время убийца предстанет перед советским судом», – докладывал в рапорте руководству заместитель начальника Бобруйского городского отдела милиции младший лейтенант Богданов.

А вот что писал житель Копаткевичского района Полесской области Денис Кузьмич Матвеенко в адрес нашего горотдела осенью 1939 года: «Мне пришлось ночевать в гостинице г. Бобруйска в ночь с 24 на 25 ноября. Нас в комнате помещалось четыре человека. Часов в 6 отра один из ночевавших встал, надел брюки, пальто и фуражку гражданина Каца Ю.И., прибывшего из Никополя ­Днепропетровской области. Затем он надел мои хромовые сапоги, рассчитался за гостиницу и ушел, оставив свою ветхую одежду в комнате.
Когда мы проснулись и увидели, что нет нашей одежды, то сразу позвонили по телефону в 1-е отделение милиции гор. Бобруйска. К нам подошли сотрудники, опросили и принялись за розыск вора. Благодаря настойчивой работе он вскоре был задержан на станции Березина, где уже купил билет на поезд. Ворованные вещи были возвращены нам. Преступником оказался Зуб Владимир Макарович, 1922 года рождения, из деревни Малые Бортники Бобруйского района. Искренне благодарю сотрудников 1-го горотделения милиции за чуткое и внимательное отношение к делу в оказании помощи по розыску уворованной одежды».

Сажали не только злодеев, но и капусту

Подобных описанным эпизодов в работе бобруйских милиционеров были если не сотни, то десятки – стоит лишь полистать архивные сводки происшествий. А какими заботами, кроме оперативно-розыскных, жили еще наши стражи порядка в непростые 1930-е? Как выяснилось, борьбу с криминалом они каким-то невероятным образом ­умудрялись совмещать с делами, которые сегодня бы назвали несвойственными и даже странными.

Например, в июне 1932 года начальник руководства рабочее-крестьянской милиции Бобруйска и района (именно так называлась тогда должность) товарищ Баганский подписал следующий рапорт: «По состоянию на 30 мая с.г. определенная для нашего милицейского хозяйства площадь в количестве 69 га нами вся засеяна культурами: овсом – 21 га, ячменем – 22 га, пшеницей – 0,2 га, картофелем – 15 га, огородными – 6 га, викой – 2 га, клевером – 17 га, всего – 67 гектаров. Осталось 2 га для посадки капусты, которая 3 и 4 июня с.г. будет посажена. Сейчас приняты меры, чтобы приобрести землю за пределами нашего хозяйства для посева гречихи и вики на сено. Пока нашли всего 10 га в Каменском сельсовете в 10 километрах от нашего хозяйства. До 5-6 июня эта земля нами тоже будет освоена. Сейчас приступаем к прополочной кампании».

К весне следующего года бобруйские милиционеры приискали еще землицы и расширили угодья до 80 гектаров, причем завели на них уже 7 коров и 13 свиней. Такие были времена: в стране разворачивалось совхозное строительство, в его рамках создавалась и собственная продовольственная база для «повышения боеспособности органов милиции». Однако порой наши земляки в фуражках с голубым околышем попадали под огонь критики за недостаточное развитие молочного и мясного животноводства – у соседей в Осиповичах, например, на 50 гектарах милицейского хозяйства содержались уже 17 буренок и 20 подсвинков.

Критика и самокритика – наше оружие

Несомненно, в определенном смысле двигателем работы в 1930-е годы были широко практиковавшиеся критика и самокритика, причем и в рядах милиции тоже. Хорошие возможности для этого предоставляла ведомственная газета «На варце Кастрычніка». В одном из ее номеров под заголовком «Нарушает революционную законность» была помещена заметка, в которой чуть ли не остракизму подвергся уполномоченный Бобруйского райотдела Иваницкий, который… осмолил кабана. На выступление печатного органа отреагировал, как это было заведено, начальник районного отдела рабоче-крестьянской милиции товарищ Карпенко, подтвердивший имевший место факт осмола и просивший редакцию «сделать соответству­ющие выводы». В своем комментарии редакция удивилась такой реакции и такой просьбе должностного лица, напомнила ему о необходимости «принятия действенных мер к нарушителю советских законов» и просила прислать соответствующие материалы.

Много недостатков вскрывала отличник милиции Медведева, работавшая секретарем в 1-м горотделении милиции Бобруйска с 1933 года и сообщавшая о плохом обеспечении канцпринадлежнос­тями, холоде и антисанитарии в помещениях. Но чаще, конечно, подвергали критике просчеты в воспитательной, идеологической работе. Некто Фрадкин в заметке «Партпросвещение на заднем плане» в пух и прах раскритиковал бездеятельность в школе политпросвещения при руководстве милиции нашего города, на занятия которой вместо 40 приходят лишь 7-8 человек, что не позволяет «поднять уровень марксистско-ленинской подготовки на должную высоту».

С чем пришли к 20-летию

Несмотря на то что марксистско-­ленинская теория все больше заменялась ленинско-сталинской практикой, стражи правопорядка в нашем городе на Березине с честью выполняли поставленные партией и правительством задачи. Они не только усиливали борьбу с преступным элементом, совершенствуя тактическую и стрелковую подготовку, но повышали политический и культурный уровень, изучая «Краткий курс истории ВКП(б)» и Сталинскую конституцию. В связи с 20-й годовщиной создания рабоче-крестьянской милиции и за заслуги в охране социалистической собственности и революционного порядка в ноябре 1937 года ордена «Знак Почета» был удостоен начальник отделения уголовного розыска Бобруйского райотдела Исаак Викторович Ягуткин.

В городском отделе милиции достойный пример службы показывал товарищ Гинзбург, пришедший в органы в 1918-м. На его успехи равнялись комсомольцы Волошин, Щеглов, Козинец, Старобинец, Медведева и другие, повышавшие бдительность и принципиальность в соблюдении социалистической законнос­ти. Традиционно активны были люди в форменных гимнастерках не только в исполнении служебных обязанностей, но и в общественной работе. Бобруйские милиционеры шефствовали над комсомольской организацией деревни Большие Бортники, а весь личный состав горотдела заслужил благодарность с премированием 18 человек по решению Бобруйского райисполкома за участие в борьбе с эпидемией ящура в районе.

Неслучайно на частых в те годы концертах художественной самодеятельнос­ти, вечерах отдыха звучали стихи и песни, прославлявшие трудную, но почетную службу. Например, такие частушки:
Сарву кветачку прыгожу
Ля крутога рову.
За харошую работу
Дзякуем Яжову.
Каб шпіёнаў хутчэй знішчыць,
Мы ўсе пойдзем напралом.
Хай жыве ардэнаносец
Яжоў – сталінскі нарком.
Или вот такая заздравная:
Нам республика велела
Не смыкать орлиных глаз.
Мы – бойцы Наркомвнутдела –
Помним родины наказ.
Мы от черной силы вражьей
Бережем страну свою.
Днем и ночью – мы на страже,
Днем и ночью – мы в бою.

Дыхание войны

Но слышались в буднях тех лет и тревожные нотки. Та же бобруйский милицейский корреспондент Медведева писала в газете «На варце Кастрычніка»: «…Мы должны изо дня в день укреплять обороноспособность нашей социалис­тической родины, готовить значкистов ПВХО, ГТО и ворошиловских стрелков. В 1938 году я сдала нормы на значки ПВХО и ГСО и поставила перед собой задачу – к 1 Мая сдать нормы на значок «Ворошиловский стрелок». Призываю всех женщин учиться стрелять, чтобы наравне с мужчинами с винтовкой в руках защищать свою родину от нападения врагов. Пусть запомнят подлые фашисты, что, если они посмеют нарушить нашу священную границу, они получат сокрушительный удар».

При всей напряженности дней и ночей в службе наши милиционеры находили время для художественной самодеятельности и культурного отдыха. Например, новый 1940 год личный состав гор­отдела встречал на вечере, где был сделан доклад, «хор исполнил песни о Сталине», милиционер взвода службы Шурубов под гармошку спел украинские произведения, «дочка врача райотдела Т. Радевича» показала различные народные танцы, а закончился вечер массовыми играми и плясками. Годовщину Рабоче-крестьянской Красной Армии в том же 1940-м милиционеры отмечали в Бобруйском клубе НКВД, где под руководством товарищей Костяна и Закржевской силами самодеятельных артистов были поставлены спектакли «Счастливый дозор» и «На полустанке», с большой программой выступил хоровой коллектив… До начала Великой Отечественной войны оставался год с небольшим.