«Падам… Падам…». Рецензия на пластическую драму в постановке Юрия Хармелина

Полуторачасовой монолог несравненной Эдит Пиаф звучит в исполнении Ольги Софриковой, удостоенной за эту роль Премии Союза театральных деятелей Молдовы на Национальном конкурсе «Gala Premiilor UNITEM» и Специального приза жюри «За пронзительное и страстное исполнение роли Эдит Пиаф» на V Международном театральном фестивале «У Троицы». Именно на ней и держится вся постановка с возрастной классификацией «14+». Откуда взялась эта цифра, понять нетрудно: волею автора пьесы вся жизнь звезды французской эстрады, чьи песни до сих пор волнуют слушателей, сведена к немногочисленным эпизодам, в которых фигурируют обитатели публичного дома в Нормандии и парижского дна, бесконечная череда мужчин и море алкоголя и запрещенных препаратов. Актриса меняет костюм прямо на сцене, что, видимо, должно шокировать неокрепшие умы, грубо и пронзительно-отчаянно называет вещи своими именами, тяжело переживает смерть близких и корчится в героиновой ломке в окружении санитаров. Пиаф говорит, говорит, говорит, а фоном – очень деликатно - звучат ее песни. Лаконично и выразительно пустая сцена, минимум декораций. Пиаф – слепая девочка, брошенная родителями, влюбленная девушка, юная мать, потерявшая свою единственную дочь, одинокая отчаявшаяся женщина, готовая на все ради тех крох тепла, которые могут дать ей случайные связи. Пиаф – забитый воробышек и капризная звезда, которая ради острых ощущений перевозит поддельные документы для узников лагерей в годы Второй мировой войны. А рядом с ней безмолвной толпой мимов проходят все, с кем сводила ее недолгая, но очень яркая и насыщенная жизнь. Все эти фигуры напоминают хор теней из греческой трагедии о человеке, который искал любовь и счастье, находил их и терял. Эдит Пиаф в этом спектакле – своего рода Орфей, который спустился в ад, но не за Эвридикой, а за самим собой. Спустился – и оглянулся. И увидел, что живых, настоящих  людей рядом практически не было. Так, фигуры, типажи. Этот момент удачно обыгран в спектакле одинаковыми черными костюмами актеров массовки, которые с помощью нехитрых деталей превращаются то в легионеров, то в матросов, то в девиц легкого поведения. Их лица – густо набеленные маски, их движения и мимика – сама жизнь. Они – вполне достойное обрамление. Они молчат - говорит Пиаф. Трогательно, задорно, трагично. Жаль только, что сериальности в этом все-таки однобоком монологе оказывается больше, чем жизни, странной, насыщенной и разной. Принципиальное решение режиссера – Ольга Софрикова не поет и не изображает поющую Пиаф – несомненный плюс постановки. Актриса читает стихи, единожды напевает куплет песни, даже не пытаясь копировать манеру своей героини. Ко всему прочему, мы имеем тот случай, когда пластические этюды, мимы и финальный танец не выглядят притянутым за уши, а энергетика исполнительницы главной роли не оставляет зрителя равнодушным.